Детонация (ЛП)

Я не хочу разбивать твое сердце. Это уже разрывает и мое собственное. Но это к лучшему.

Нам никогда не было суждено быть вместе. Но я рада, что мы провели эти последние несколько месяцев вместе.

Я буду дорожить каждым мгновением, которое мы разделили вместе.

Мне очень жаль.

Мэдди. ХХ

Я складываю письмо пополам, и Фрэнки протягивает руку, чтобы взять его.

— Я положу это в его комнате.

— Отлично, – ворчит он. — Мы должны поторопиться, Мэдди.

Я соскальзываю с кровати и следую за ним. Когда мы подходим к двери Грейсона, я поворачиваю ручку. Мое сердце колотится где-то в горле, когда он лежит там, трубки выходят у него изо рта, мониторы беспорядочно пищат. Но он жив.

— Мне нужно попрощаться с ним надлежащим образом.

—Пять минут. Лука вернется через десять.

Глубоко вздохнув, я вхожу и ставлю стул рядом с его кроватью.

Он такой тихий, такой умиротворенный. Я сажусь и накрываю его руку своей.

— Грейсон, я не знаю, слышишь ли ты меня. Я выйду за тебя замуж. На мне кольцо и все такое, так что теперь от этого никуда не деться. Пожалуйста, не прекращай искать меня. Я умоляю тебя.

Слезы капают ему на руку. Я кладу письмо на столик рядом с его телефоном.

— Когда-нибудь мы снова увидимся. Надеюсь, скоро.

Я должна быть сильной прямо сейчас – ради ребенка, ради Грейсона.

С высоко поднятой головой у меня есть еще один шанс сбежать.

Я выглядываю в прозрачное окно, когда Фрэнки проверяет часы и смотрит в конец коридора, ведущего ко входу.

Я открываю дверь так тихо, как только могу, мой взгляд прикован к красному знаку выхода слева. Я думал, больницы заняты, так где же, черт возьми, все? Где, черт возьми, вообще мой врач?

Делая глубокий вдох и распахивая дверь, я бегу так быстро, как только могу, к пожарному выходу.

—Мэдди, – рычит он.

Его тяжелые шаги становятся все громче и громче позади меня. Я толкаю барьер и вваливаюсь в дверь, разворачиваюсь и захлопываю ее, прямо перед лицом разъяренного Фрэнки.

—Кто-нибудь, помогите! – кричу я.

Дверь распахивается, врезаясь в меня и отбрасывая меня на пол, и я приземляюсь прямо на задницу. Мои руки саднит, когда они скользят по полу.

— Черт, – шиплю я, отползая назад, когда Фрэнки возвышается надо мной.

— Ладно, будь по-твоему, – бормочет он, наклоняясь и поднимая меня на руки, перекидывая через плечо.

Я изо всех сил колочу своими покрытыми синяками руками по его спине и отчаянно брыкаюсь ногами.

— Отпусти меня, блядь, ты, придурок!

— Заткнись нахуй.

Он ведет нас в полной темноте через парковку, на его черном Мерседесе мигают фары.

—Пожалуйста, не делай этого, Фрэнки.

— Это единственный способ сохранить вам с Грейсоном жизнь. А теперь садись в машину и больше никаких гребаных побегов. Если ты это сделаешь, мне потребуется всего один звонок, чтобы Грейсона убили на больничной койке. Ты понимаешь?

Я киваю, сдерживая слезы.

ГЛАВА 44

ГРЕЙСОН

Лицо Луки заслоняет мое размытое зрение. Настойчивый звуковой сигнал – единственное, что я слышу. Я несколько раз моргаю, чтобы прояснить зрение, гребаный белый и яркий свет не помогает. Боже, у меня так пересохло во рту. Когда я кашляю, острая боль пронзает мой левый бок.

— Черт! – Шиплю я.

— Грейсон, позволь мне позвать доктора.

Доктор?

Мне требуется некоторое время, чтобы прийти в себя.

Мэдди.

Где Мэдди?

Паника охватывает меня, и я подскакиваю на кровати. Что, вероятно, худшее, что я мог сделать, поскольку боль почти невыносима.

— Ложись на хрен, Грейсон. Ты чуть не умер, черт возьми!

— Где Мэдди?

— Лука, где, черт возьми, Мэдди? – я рычу и тут же разражаюсь приступом кашля.

Он сует мне в руки пластиковый стаканчик с водой. Мои руки такие тяжелые, что я подношу его к губам и делаю глоток. Даже усилие проглотить изматывает.

— Просто держись. Позволь врачам делать свое дело, а потом мы поговорим.

Я бросаю на него взгляд. Подходит доктор. Холодный воздух заставляет меня скрипеть зубами, когда он расстегивает мою рубашку, отодвигая повязку прямо под ребрами.

— Все заживает хорошо. Никаких признаков инфекции. Тебе повезло. Всего несколько миллиметров с каждой стороны, и ты, вероятно, был бы в гораздо худшем состоянии, если бы не умер. Тебе нужен отдых. Ты уже два дня то приходишь в сознание, то теряешь его.

Что ж, фантастика.

— Нам нужно подержать вас здесь под наблюдением еще несколько дней. Мистер Руссо оплатил ваше пребывание.

— Отлично, спасибо.

Щелкает дверь, и доктор уходит.

— Выкладывай, Лука.

Он неловко ерзает на стуле. Он наклоняется к моему прикроватному столику и протягивает мне белое письмо, аккуратно сложенное пополам.

Какого хрена.

Я разворачиваю бумагу, мои глаза просматривают ее слова. Мои руки трясутся от ярости.

— Это чушь собачья, Лука.

— Я знаю.