Детсадовская история

Ну, вот и все сошлось. Нелогичное поведение убийцы вот так запросто объяснилось вспыхнувшей внеплановой страстью к мальчишке. Причем настолько неожиданной, что он сорвал продуманный план по получению большого наследства. Надо еще узнать, как он узнал об этом наследстве. Алексей спокойно обхаживал Дарью, и втирался в доверие к ее матери и дочери, и вдруг нежданная встреча с этим точеным произведением искусства свела на нет его мечты. Появилась другая мечта — заполучить мальчика, но тот сопротивлялся и притворялся ничего непонимающим. Алексей начал нервничать и допускать ошибки. Когда он разговаривал с Софьей Никитичной, думаю, что она сама ему предложила поговорить наедине, чтобы отстал от ее дочери, то сорвался и ее убил. Дальше все нарастало как снежный ком, летящий с горы.

Если даже этот мальчишка понял, что я не воспитатель, то взрослые тоже догадались. Но им все равно, а Алексею нет. Вполне возможно, что он проследил за мной и увидел вместе с его бывшей женой. То, что она работает в детском саду, он знал, не мог не знать. При входе висит стенд «Они работают с вашими детьми» с фотографиями и должностями всех сотрудников, Янка там есть. Он ее узнал, но постарался с ней не встречаться, а это легко, потому что график работы написан на том же стенде. Даже убийство, специально или нет, устроил так, чтобы подставить бывшую жену.

Увидев меня вместе с Янкой, он почуял, что где-то ошибся, и решил меня убить. Этого не доказать, но я и так знаю. Два раза меня спас Лапочка, а один просто повезло. Потом он решил избавиться от проблемы решительно, то есть с помощью бомбы. Одним махом можно освободиться и от меня и от падчерицы. А заодно и от всего детского сада, но это ему безразлично. Сама бы взорвала эту сволочь.

Он знал, что я уже проштрафилась со взрывчатыми веществами, и все опять спишут на меня. Дальше — тупость заведующей, которая возможно единственный раз в жизни оказала всем добрую услугу (надо же хоть раз!). Мы начали праздник намного раньше, чем предполагалось, и поэтому все остались живы. У истории нет сослагательного наклонения, а то и подумать страшно.

Теперь этот гад нас закрыл и сбежал. Хочется верить, что давно сбежал, и к Янке он не пойдет. И помочь ей ничем не могу! Если Янка закричит, то кто-то должен будет услышать, люди в поселке есть, и Матвей обещал скоро приехать. Надеюсь, все обойдется.

— Не волнуйся, твой брат дома, нас скоро найдут, этого козла поймают и посадят, — уверенно сказала я.

— У нас есть полиция нравов? — задал неожиданный вопрос мальчишка.

— Тебе зачем?

— Я туда пойду работать!

Насмешил! С его-то мордашкой! Он с возрастом еще краше станет! В полицию нравов, ха! Только бы вслух не рассмеяться, а то обижу ребенка!

— Когда вырастешь, тогда и подумаешь, куда пойти работать.

— Я уже решил. И мне уже надоело здесь сидеть.

— Придется.

Мы сидели молча, потеряв счет времени. Разговаривать со мной мальчишка больше не захотел, а может устал. Не каждый день его педофилы ловят и в погреб сажают. Холодно, я уже пальцев ног не чувствую. Надо встать и сделать зарядку, пока не закоченели.

— Подъем!

— Я сплю, — зевнул мальчик.

— Не спи, а то замерзнешь! Говорю же, вставай! — тормошила я его, он плохо поддавался.

Зарядку мы все-таки сделали, попрыгали на ступеньках. Снова садиться нельзя, уснем. Кончики пальцев словно кололи иголками.

— Давай петь песни? — предложила я.

— Знаете что-нибудь модное?

— Модное — это не интересно.

— Тогда что?

— Мои любимые. Я тебя научу. Будем петь и маршировать.

— Не хочу… Глупо…

— Так весело ведь! — уговаривала я. — И все равно никто не видит! Когда еще так развлечемся?

— Вот уж точно никогда!

Когда открылась дверь в наш погреб, мы маршировали по ступенькам вверх и вниз, воя во все горло:

— И вновь продолжается бой, и сердцу тревожно в груди! И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди!

— Что тут у вас? — ошарашено спросил Витек.

— Не мешай! — отмахнулась я от него и предложила: — Давай я второй голос в припеве спою?

— А я? — спросил мальчик.

— А ты пой, как пел! Только на терцию выше, а то у меня первое сопрано, мне в этой тональности низковато!

— Давай!

— Да что тут у вас?! — повторил Витек.

— Оргия, не видишь, что ли.

— Вижу, но не ожидал. Выходить будете?

— Сейчас допоем.

— Может, на улице допоете?

— Ой, Вить, тут заминировано! — вспомнила я.

— Где?

— Здесь где-то…

— Нет здесь ничего, выходите.

Мы вышли в жаркую ночь из холодного подвала. Хорошо, тепло. Витек стоял рядом и раздумывал, не надо ли нас обоих сдать в психушку. По его виду, склонялся к версии, что надо.

— Я думал, что вы любите романсы под гитару, а не патриотические песни! — восхищенно глядя на меня, сказал мальчик.

— Тоже можно под настроение, но у нас гитары не было. И может у меня любимая песня — гимн России.

— Быстро ты находишь общий язык с детьми! — похвалил меня Витек.

— Я талантливая, — скромно сказала я. — И опыт приобрела за эту неделю.