Децема (СИ)

— Это до завтра не потерпит? — спросил я, в конец осмелев. — А то я устал. Понимаешь, со мной такое редко случается. Ну, чтобы меня всякие инопланетные якудза похищали. А потом моих друзей разбирали на атомы. ДППИР я тоже впервые вижу.

Может, я и поболтал бы с ним завтра, он, вроде, не был таким уж психом, каким показался поначалу.

Но он меня не слышал, так был увлечен моим барахлом.

— Что с тобой? — поинтересовался Раск, когда я уже отчаялся дозваться его совести. — Видимо, у тебя очень маленький срок заключения.

Может и так. Кто знает, сколько я должен был продержаться на этих таблетках? Здоровье в меня программа забыла вложить, это уж точно. Но я до жути очаровательный, все девчонки в школе меня обожают.

— Ага. Я так и понял. Ты поэтому всюду инструкцию с собой таскаешь.

Вот сволочь, привязался ко мне с этим романом, теперь жизни не хватит, чтоб от позора отмыться.

— Вам бы тоже не помешала инструкция. Людей похищать, даже не пытаясь объяснить, что к чему. Развитая цивилизация, тоже мне…

— Хватит ныть, — бросил он, запихивая мои вещи обратно в рюкзак. Думаю, все мои тетради помял, такой треск стоял. — Рассказывай давай, как с боссом познакомился.

Тут я понял, зачем он пришёл. Соображения безопасности, весь этот показной обыск — только предлог. Он просто хотел узнать, как Эльзе жилось вдали от них, но обратиться напрямую к боссу пороху не хватало.

Отлично, говорю, жилось. А ты как думаешь? Она сирота. Встретились мы в одном из приютов, куда её отправили после смерти матери. Когда Эльза там появилась, она ревела постоянно, ее из-за этого сразу все возненавидели. Плакс там не терпели. Однажды ночью я шёл по нужде и увидел, как девчонки постарше решили ее проучить. Ну, я и влез.

— Ты спас ее? — спросил Раск, смотря на меня, как на героя.

— Спас? Просто решил составить ей компанию. Ты глянь на меня, я что, похож на того, кто может кого-то спасти?

Вспоминая тот случай, я передёрнул плечами.

— А с тобой-то что? — спросил Мышь внезапно.

Это он попытался проявить участие, вероятно. Как я сам жил, ему, на самом деле, было до лампочки.

Со мной, отвечаю, всё куда лучше. Я своих родителей никогда не знал. Я всегда был один, в отличие от Эльзы. А она потеряла дом, и все это время мечтала в него вернуться. Она добрая, вообще-то, хотя вспыльчивая и капризная. Адаптировалась она медленно, но потом привыкла, поняла, что к чему. Теперь её уже так не задирают. Она смелая, на самом деле. Смелее меня. И рука у неё тяжёлая.

Я уже собирался ему сказать, что не понимаю, как её характер вяжется с этой ненормальной верой в сказочную любовь и пристрастиями к глянцевым журналам, но вовремя вспомнил, с кем болтаю.

— Короче говоря, она заслужила счастья, — пробормотал я, повернувшись к Раску спиной. — Надеюсь, вы ей поможете. Она вам доверяет.

Он промолчал. Что-что, а счастье должность главы их клана не подразумевала. Возможно, Эльза и правда всё вспомнит, но эйфория скоро пройдёт, и настанут серые будни. Всё потечёт по старому руслу, но мне нет до этого сейчас никакого дела. Я спать хотел.

Я так Раску и сказал. Мол, завтра можешь меня хоть застрелить, а сейчас дай поспать.

Он поднялся, кажется, собираясь выйти. Я даже не поверил такой щедрости.

— Ну, раз у тебя нет ко мне никаких вопросов, валяй, дрыхни.

Сволочь был все-таки этот Раск. Лис он, а не мышь.

— Погоди, — бросил я ему в спину. — Почему я тебя понимаю?

— Чего-чего?

— Откуда ты знаешь мой язык?

— Это ты знаешь мой язык, парень. Не забывай, каким образом ты на Земле оказался.

— А?

— Когда тебя отправляют на Землю, тебе только память стирают, а не создают тебя с нуля. Можешь сравнить это с остаточными знаниями при амнезии. Машине незачем выдумывать еще и новый язык персонально для вас — хлопотно.

Ладно, это я понял. Но что он скажет про другие языки? Почему так вышло, что я говорю именно на том же языке, что и они? Национальностей у нас — миллион. Их дорогая Эльза могла бы родиться в Китае или в тропических лесах Латинской Америки среди аборигенов. Как бы он тогда с ней договаривался?

— Этого быть не могло, — ответил Раск со знанием дела. — Как думаешь, какова вероятность, что преступник из Китая попадет в тюрьму аборигенов из Латинской Америки?

Нулевая вероятность. Вряд ли у аборигенов есть тюрьмы.

— Амальтея поделена на страны точно так же, как и Земля. У каждого государства есть своя тюрьма, естественно, там говорят на том же языке, на котором общаются и местные.

— Это упрощает дело. Вы просто искали Эльзу на территории, находящей под вашей юрисдикцией.

— Упрощает? Ага. Семь миллиардов или миллиард — проще некуда.

Тут он, конечно, прав. Не так уж просто такими цифрами жонглировать. Сузить цифру до миллиарда, это, все-таки, не до десятка.

— Выходит, у вас тут тоже есть все те национальности, которые есть на Земле? — уточнил я, и Раск кивнул. — Но так ведь было не всегда. Я имею в виду: такой национальный состав на Земле. У нас все меняется…

— Ну так и с нами та же фигня! — огрызнулся Мышь. — Только время с тобой теряю.

Он уже собрался улизнуть, когда я его вновь окликнул.

— Чего опять?!

— Свет выключи.