Децимация

В душную летнюю ночь у Анны начались первые роды. Пока растерявшийся Федор бегал к соседке, чтобы она срочно позвала повитуху, жена родила сына. Не зная, что делать, Федор кинулся ей помогать. Схватив своими грубыми руками кузнеца захлебывающегося криком ребенка, он неосторожно помял ему шейные позвонки, и на всю жизнь оставил своего первенца с искривленной шеей и постоянно наклоненной влево головой. Сыну дали имя Петр, и Федор все время чувствовал вину перед сыном. Петр рос болезненным и молчаливым ребенком, стеснявшимся своего, хоть и небольшого, но уродства. Из-за этого его в начальной школе считали недоразвитым и туповатым, хотя это было совсем не так. С тринадцати лет он пошел работать. Сначала учеником слесаря – на недавно открывшийся паровозостроительный завод Гартмана, потом перешел на работу в железнодорожные мастерские, стал кочегаром на паровозе, а позже – помощником машиниста. Эта работа ему нравилась, и он ее любил. По роду работы ему приходилось по несколько дней отсутствовать дома. После первой революции он неожиданно для родителей, – а ему не было тогда и двадцати лет, – привел в дом темноглазую худую семнадцатилетнюю девчонку по имени Антонина, сказав родителям только одно – он на ней женится. Трудно у него было вырвать лишнее слово, узнали только, что Антонина работала стрелочницей на одной из станций, и у нее недавно умерла мать. Потом Тоню выгнала из дома хозяйка, где они квартировали с матерью, и приходилось ей ночевать или в будке стрелочника, или просто у добрых людей, в постоянной боязни, что ее кто-то может обидеть. Петр знал ее раньше и, движимый жалостью к живому и несчастному, как и oн, существу, предложил Антонине жить у него. Посадил ее к себе в паровоз и отвез в Луганск. Видимо, почувствовала Антонина отчужденность Петра от окружающего мира и была благодарна ему за его молчаливую нежность. Они стали жить вместе. К родительскому дому пристроили еще одну комнату с кухней и отдельным входом, в которой поселились Петр и Антонина. Вскоре у них родилась дочь, которую в честь бабушки назвали Аней, а через три года появился мальчик – Виктор. Тоня работала на гартмановском заводе, благо он находился недалеко от их дома, в инструментальной кладовой одного из цехов. Жили они с Петром дружно и тихо, и свекровь любила свою скромную невестку.

Через два года после Петра у Артемовых родился еще один мальчик, которого назвали Иваном. Невысокого роста, русоволосый, он был мастером на все руки: мог сам себе сшить рубашку, починить сапоги, но более всего любил торговать. Свои детские поделки носил на рынок и продавал их там, подолгу торгуясь с покупателем за каждую копейку. Когда подрос, то покупал в лавках, что было – дешевые шелковые нитки для рыбалки, крючки, колокольчики, грузила, игрушки и ездил в близлежащие села продавать их местным хлопцам. На вырученные деньги обычно покупал себе красивые рубашки, штиблеты, какие носили дети иностранных инженеров. Старался одеваться хорошо и выглядел всегда аккуратно. На торговые операции Ивана обратил внимание владелец хлебных складов и магазина «Оптовая и розничная торговля для крестьян и кустарей», – Крапивников. Он взял его себе на работу, – вначале посыльным, а позже стал доверять ему торговлю в сельской местности. Потом двадцатидвухлетний парень женился на перезревшей в девках единственной дочери Крапивникова – Павлине, которая была старше его на пять лет. С этого времени он стал приказчиком в магазине и первым помощником тестя в хлеботорговых делах. Он стал наследником дела купца. У родителей бывал редко, больше в разъездах. В годы мировой войны постоянно ездил в центральные и северные губернии России, где выгодно продавал муку и хлеб, зарабатывая на этих операциях хорошие деньги. У Ивана с Павлиной была дочь – Зинаида, – упитанная, остроглазая девчушка, которой мать посвящала все свое время, в основном потому, что муж большее время их совместной жизни отсутствовал дома. Так жил второй сын – Иван.