Детская библиотека. Том 72

И вот снова впереди лежит стодвадцативёрстная дорога. Снова грязная, снова осенняя, снова тоскливая. Уже без лошади и телеги. Весь нехитрый скарб — на своих горбах. Даже шестилетний Колька тащит тяжёлый мешок на спине.

Прокоп потрепал сына по вихрастой лохматой голове. Ах, малец, малец, сколько эта жизнь тебе ещё на спину навалит? Впереди — зима, еды нет, а время суровое, смертельно голодный тридцать третий год. Всё раскулачено, всё раскурочено. Соседи целую семью Христа ради не прокормят — не захотят, да и не смогут.

Дошли все восьмеро, не сдохли.

Жилист человек, а с детьми — так вдвойне. Сдаваться нельзя.

Родного хутора уже не было — соседи разобрали и вывезли всё до бревнышка. Поля лежали в бурьяне и запустении. Эти грабители даже награбленным воспользоваться не могут. Только вершки собирают, безмозгло надкусывают — и выбрасывают.

Выкопали переселенцы землянку и стали жить, как звери в норе. Еды не хватало, и дети таяли на глазах как свечки. Прокоп смотрел на голодающих четверых сыновей и двух дочерей и сам есть не мог — отрывал от себя любую краюшку. И его могучий двужильный организм не выдержал.

Первым умер младший сын. Прокоп заболел от горя и больше не встал с лежанки. А может, душа решила, что долг мужчины как раз в том, чтобы умереть раньше своих голодающих детей и не отнимать у них последний кусок.

Умер Прокоп Петрович в землянке, не дожил до весны. Сорокалетний мужчина, отец, крестьянин.

У больной Устиньи уже не было ни сил, ни слёз. Дожили до тепла вшестером в сарае сердобольной родственницы. Лето перебились на зелени. Поздней осенью посмотрела Устинья на тёмные лица и костистые черепа детей. Не пережить всем зиму. Младшие сыновья были хуже всех. Сказала Кольке:

— Бери младшого, в детдом пойдёшь. Там кормят. Береги Сеньку. Выживем — заберу вас.

Оплошал Колька — младший брат, голубоглазый Семён, помер в детдоме. А сам Колька потерялся на восемь лет в переездах по уральским казённым домам. Так и вырос сиротой.

В четырнадцать лет, когда война на сорок второй перевалила, нашла Кольку мать, забрала. Сёстры и старший брат Егор уцелели, стали взрослыми. Да Колька и сам уже вырос. Вот тяжёлая работа военного времени и навалилась на спину подростка. На фронт его не успели взять. В восемнадцать пошёл служить — сразу после войны. На семь лет. В армии, в заенисейской деревне он и встретил свою Валентину…

А у той своя история.

Отец был грамотным, коммунистом. Власть Советов в Сибири укреплял.

Война с немцами грянула — Тит добровольцем на неё пошёл, не захотел за чужими спинами отсиживаться. Оставил дома жену Ксению, сына Сашу и младшую, десятилетнюю Валентину.

Военная зима сорок первого была лютой до жизней. Косила наотмашь, сотнями тысяч зараз. Верхи современной войны не понимали, по привычке приказывали — умри, но сделай. Солдаты умирали, но не делали. Войну выигрывает не безропотный, голодный и безоружный человек, а солдат в тулупе, сытый, с танками и артиллерией за спиной, с самолётами над головой. Но дорога к пониманию простых истин всё время забывается и всё время мостится заново миллионами трупов.

Погиб Тит Авдеевич 23 января 1942 года в наступательном тяжёлом бою между Новгородом и Питером, в местечке с мрачным названием Мясной Бор. Ох и много же там русского да немецкого мяса заготовили пушки да пулемёты. Приказ о неподготовленном и безрассудном наступлении русской армии по глубокому снегу был отдан с обычным пренебрежением к солдатским жизням. Снарядов к пушкам почти не было, тылы не прикрыты. Есть нечего, а морозы были страшные, сугробы — метровые…

Перед своим последним боем Тит отправил жене Ксении письмо, которое удивительным образом определило жизнь многих его потомков. Предсмертный бумажный треугольник, написанный в окопе в заснеженном окровавленном лесу под Мясным Бором, содержал наказ, чтобы в случае его, Тита, гибели Ксения дала двум их детям образование, безжалостно продавая всё, что есть в доме.

Ксения осталась вдовой всю свою долгую жизнь — всё надеялась, что случится чудо и муж вернётся с войны. Ведь таких, как Тит, больше нет… Она трудилась не покладая рук, но выполнила последний наказ своего мужа: их сын и дочь получили высшее образование: сын стал инженером, дочь — библиотекарем.

Работая в сибирской библиотеке, Валентина и встретила своего Николая.

Жили они долго и счастливо и вырастили двоих сыновей — Сергея и Николая-младшего, одного из потомков которого назвали Игорем.

22.7.Игорь

В наивном детстве Игорь полагал, что смысл существования человечества просто обязан быть, причём — быть глобальным, например остановить разлёт Вселенной, чтобы она не остыла в холодную пустыню.

Потом Игорь повзрослел и трезво понял, что человечество не ставит себе никаких сверхзадач, а просто живёт. Как бессмысленная плесень на камне.