Детская библиотека. Том 73

Успокоился и Петров. Он с облегчением вздохнул и унёсся мечтами в облака, туда, где нет никакой литературы да и других предметов, впрочем, тоже.

Урок подходил к концу. Оставалось минут десять до звонка.

— А теперь, — сказала Ольга Борисовна, — посмотрим, как вы справились с домашним заданием. К доске пойдёт…

Класс замер. А Петров продолжал витать в облаках, совершенно ничего не видя и не слыша.

— Петров, — назвала учительница.

Петров так и рухнул с облаков на парту.

— Стихотворение выучил?

— Конечно, Ольга Борисовна, — отрапортовал он.

— Иди рассказывай. И дневник с собой прихвати.

Петров встал у доски, приосанился, как народный артист перед публикой, и начал:

— Агния Барто. «На букву «Л»».

— Погоди, Петров, какая буква?! — удивилась Ольга Борисовна.

— «Л», — повторил Петров. — Барто.

— Какая Барто?

— Агния, — уверенно кивнул мальчик.

— Я знаю, что Барто — Агния! — рассердилась Ольга Борисовна. — Позволь узнать, какое стихотворение я просила выучить?

— «На букву «Л»». Агния Барто, — упрямо твердил Петров.

— Не морочь мне голову. Садись — «два»!

Тихо веселившийся до этого класс вдруг загудел потревоженным ульем:

— За что?!

— Это несправедливо!

— Вы сами задали!

Только отличница Иванова не возмущалась. Она пыталась приструнить не в меру разошедшуюся Сидорову.

Ольга Борисовна посмотрела на класс. Потом лукаво сказала:

— Ну хорошо. «На букву «Л»» так «На букву «Л»». Читай, Петров.

Петров снова принял позу артиста и начал. Постепенно он всё больше и больше воодушевлялся. Видимо, вспомнил, как был влюблён в Сидорову. Даже глаза засияли.

Когда он закончил, класс потрясённо помолчал, а потом разразился аплодисментами.

Ольга Борисовна поставила оценку.

— Молодец, Петров, — возвращая дневник, сказала она. — Садись. «Пять»!

Петров победителем вернулся на своё место. Раскрыл дневник, чтобы полюбоваться. И брови его медленно поползли вверх. Вместо пятёрки он увидел жирную двойку.

— Ольга Борисовна-а! — жалобно протянул он. — Вы же сказали — «пять»!

— Первый апрель — никому не верь! — улыбнулась учительница.

Не хочу учиться — хочу жениться

Пете Бычкову очень нравилась Светка Султанова. Часто по утрам он подкарауливал её возле дома и молча, на почтительном расстоянии провожал до школы. Не приближался и не разговаривал, потому что стеснялся.

Сегодня он, как обычно, притаился в кустах сирени возле Светкиного дома. Солнечное утро, благоухание цветущих веток настроили Бычкова совсем уж на лирический лад. И он незаметно погрузился в свои мысли.

Из подъезда вышла Султанова и прямёхонько направилась к Пете. Мальчишечье сердце так и заколотилось.

— Привет, Бычков! — кокетливо склонила набок голову Султанова. — Хочешь понести? — И протянула Пете разноцветный рюкзак.

Бычков радостно подхватил его. Душа ликовала. Он так долго ждал этого момента! И вот свершилось! Хотелось петь, скакать, а главное — сделать что-нибудь для Султановой приятное. Ведь она не откажется принять в подарок — Петя огляделся вокруг — вот хотя бы эту душистую ветку сирени.

Бычков только протянул руку, чтобы сорвать тяжёлую фиолетовую гроздь, как услышал голос:

— Не губи меня!

Он посмотрел по сторонам. Впереди маячила спина Султановой, и больше — никого.

Петя притронулся к ветке и снова услышал:

— Не ломай меня! Я исполню любое твоё желание! Хочешь, отличником сделаю?

Бычков зажмурился, а когда открыл глаза, упёрся взглядом в спину Султановой и решился:

— Не хочу учиться! Хочу жениться! — И выпустил ветку из рук.

Дальше для Бычкова всё происходило словно во сне. Вот он и Султанова в свадебных нарядах стоят перед директором школы Ириной Геннадьевной. Она зачитала им торжественную бумагу, и грянул марш Мендельсона. Вот жених и невеста поздравили друг друга пожатием рук, а Ирина Геннадьевна обняла своих учеников и подтолкнула к выходу из кабинета.

В квартире Султановых Светка сразу же взяла с тумбочки красочный журнал мод и удобно устроилась на диване. Бычков последовал её примеру: взял с полки «Фантастику» и скромно присел с краю.

Реакция Султановой последовала мгновенно:

— Чего расселся? Ступай на кухню готовить обед!

Пока Бычков чистил морковь, шинковал капусту и жарил мясо, Султанова красила губы, подводила глаза, накладывала румяна — всё, как ей советовали в модном журнале.

Потом она пришла на кухню и спросила:

— Ну что, готово? — и захрустела сочной морковкой.

После обеда Бычков снова было устроился с книжкой, но Султанова сдвинула брови.

— А посуду кто мыть будет?

Пока Султанова играла с Барби, Бычков успел даже отдраить плиту.

Он устало вздохнул и, довольный, улыбнулся: вот теперь можно передохнуть и почитать любимую «Фантастику».

— А ну марш бельё стирать! — прогнала его Султанова.

И Петя покорно поплёлся в ванную, а Светка включила телевизор.

Когда глубокой ночью мокрый, измотанный Бычков на четвереньках выбрался из ванной, Султанова уже сладко спала. Бычков нашарил в прихожей карманный фонарик и выбежал во двор.

Он обыскал кусты сирени, но так и не нашёл давешней ветки. От отчаяния он стал обламывать подряд все цветущие гроздья, приговаривая:

— Вот тебе! Вот тебе!