Детская библиотека. Том 83

Пока Эльза говорила, Виктор внимательно рассматривал ее. Что-то в ней изменилось, угасло. В глазах не было прежних «чертиков», немного осунулось и побледнело лицо, и нет прежней, так нравившейся ему улыбки, при которой на щеках появлялись маленькие веселые ямочки. Одета Эльза была простовато, не как раньше, когда ходила в школу, едва ли не каждую неделю меняя кофточки и платья.

По Витиным понятиям, Эльза была из сверхобеспеченной семьи. Ее баловали, возможно, потому, что она была единственным ребенком, а возможно, и потому, что с рождения страдала обмороками при сильном возбуждении.

В этом году на Первое мая, словно в предчувствии того, что это последний мирный праздник, Эльза была так нарядно одета, что, стоя рядом с ней, Виктор застеснялся, подумав: «Принцесса и нищий…»

— Как ты? — еще раз спросила Эльза, видя, что мысли друга где-то далеко.

— Да мы ничего, часто дежурим на крыше по тревоге, а сейчас идем оформляться в пожарный отряд. Понимаешь, у меня есть каска, противогаз, ну там прочие принадлежности, а у ребят нет. А если мы будем организованы в отряд, обязаны всем это дать.

— Я с вами, — как всегда, твердо сказала Эльза.

В ее интонации Витька узнал прежнюю Эльзу Пожарову и решил, что спорить бесполезно: она все равно пойдет.

— Да я-то что, как ребята посмотрят, — попытался возразить Витька, — у нас одни мальчишки.

— Ну и пусть. Будет одна девчонка. Пригожусь.

Странно, но, когда они подошли к ребятам, как всегда собравшимся около прачечной, и Витька сказал: «Вот Эльза. Она теперь живет на нашей улице, хочет с нами» — Валерка без шуток и ехидства спросил:

— Писать ее в список?

— Пиши, — вместо Витьки ответила Эльза.

Решено было, что пойдут в штаб не все, а четверо: актив отряда и Эльза.

Районный штаб МПВО помещался далеко, на Международном проспекте.

— Как ты поедешь? — спросил Витька Эльзу. — У нас денег на трамвай нет.

— Как и вы, на «колбасе» или на подножке.

— Нет, девчонке неприлично. Да мы и не поместимся все. Ладно, поедем на грузовых платформах.

В райсовете ребята быстро отыскали комнату с табличкой: «Штаб МПВО». Они приоткрыли дверь и по одному протиснулись в комнату. На них никто не обратил внимания.

За столом трое мужчин говорили о бригадах по ремонту разрушенного водопровода. Но вот открылась дверь, и вошедший спросил:

— Гранович, что же ты не принимаешь посетителей? — и, обойдя ребят, пошел к столу.

Тот, кого назвали Грановичем, глянул на ребят:

— Вы от какой школы, ребята?

— Мы сами, — ответил Витька, — хотим создать отряд МПВО по борьбе с «зажигалками», диверсантами и пожарами, а потом, может, и на баррикадах будем воевать.

— Та-ак, — посерьезнел Гранович, — а откуда вы?

— С Воронежской.

— Ого! У вас там все такие, Павел? — обратился Гранович к сидящему рядом мужчине.

— Э, да ты, никак, сын тети Шуры из девяносто девятой школы? — спросил Павел Витьку. — Я же тебя часто там видел.

— Да! — с гордостью, что его знают даже здесь, ответил Витька.

Он окинул взглядом свою компанию, мысленно отделяясь от них, чувствуя себя как бы по ту сторону стола, своим человеком среди этих важных мужчин.

— А сколько вам лет? — Гранович в упор глянул на Эльзу, наверное, потому, что она выглядела со своими бантиками совсем ребенком.

— По двенадцать, — твердо, не смущаясь ответила девочка.

Виктор тотчас смекнул, что для такого серьезного дела по двенадцати маловато. Даже в только что опубликованном постановлении о всеобщем военном обязательном обучении возраст указан — шестнадцать лет.

Витька решил принести Эльзу в жертву, чтобы спасти положение:

— Это ей двенадцать, а нам больше… — кивнул он в сторону ребят.

— Не ври! — громко перебила его девочка.

— Шла бы ты отсюда! Увязалась еще… — со злостью глянул на нее скомпрометированный сын тети Шуры. Теперь из-за этой занозы земля уходила из-под ног.

— Ну, ну, к чему счеты! — Грановича явно забавляла эта сцена. — Как твоя фамилия? — спросил он Эльзу.

— Пожарова.

— Красивая фамилия, пламенная. А ваши? — обратился он к молчавшим ребятам.

— Моя — Угольков Борька, то есть Борис.

— А я — Спичкин Валерий.

Гранович прыснул от смеха:

— Да вы что, сговорились?! Поступают в отряд по борьбе с пожарами, а фамилии, как на подбор, одни огнеопасные: Пожарова, Угольков, Спичкин. Не хватало еще, чтобы ты, командир, оказался Огнев или Дымов.

Теперь хохотали все взрослые. Даже ребята, кроме Витьки, улыбались. А он мрачнел, чувствуя провал дела.

— Так как же твоя фамилия, командир? — сквозь смех стал допытываться Гранович.

— Никак! — зло отрезал Витька.

Гранович понял, что мальчик обиделся, и перестал смеяться.

— Вот что, ребята, в войска МПВО мы вас включить не имеем права, сами понимаете: возраст детский, и…

— Мы не дети, у нас карточки иждивенческие, — перебил Витька.

— Ну это, брат, условность, может быть и не совсем правильная. А помогать вы можете, например, следить за порядком в бомбоубежищах, помогать престарелым…

— Это все было в мирное время: тимуровцы, помощь старичкам и все прочее, — снова перебил Виктор.