Детская библиотека. Том 91

И принял у гостя плащ и шпагу. Иван вошел в залу следом за лакеем и увидел, что вдова не скучает в одиночестве, доктор уже составил ей компанию. По их оживленным лицам он понял, что прерванный его появлением разговор горячо интересовал обоих собеседников. От взгляда Самойлова также не ускользнуло, что хозяйка обрадовалась долгожданному визиту.

— Я смотрю, вы целый день сегодня провели в поисках? — приветствовала Мария Карловна гостя и указала ему на кресло у камина.

— Да, сударыня!

— Абсолютно напуганный ребенок, — продолжал доктор начатую мысль, — она и тогда шарахалась от всех, как волчонок.

Вдова отпила из бокала и резюмировала:

— Немудрено, что она от ужаса сбежала из дому. Значит. вы так и не нашли бедное дитя? — поинтересовалась она у Самойлова.

— Нет, сударыня, хотя сомневаюсь, что она убежала сама.

Вдова вскинула брови и взглянула на доктора. Андрей Александрович буквально озвучил ее удивление:

— Вы что, серьезно думаете, что ее выкрали? Но кто? Этот бродяга?

Самойлов и сам дорогой размышлял, кто мог быть причастен к похищению сестер, но в словах доктора ему послышалось нечто странное, как будто Андрей Александрович желал кого-то защитить. Но Иван и сам пока не знал, на какую персону возложить тяжесть вины, а потому ему показалось, что Волков слишком спешит с выводами. Доктор тем временем прервал фуршет и занял место позади кресла хозяйки дома.

— Не знаю, — глядя на собеседников и пытаясь понять, откуда происходит сие предчувствие, медленно произнес Иван. — Но я также не верю в рассказы про водяного.

— Напрасно, — перебила его Мария Карловна, — у меня после покойного мужа осталась богатая библиотека, и я нашла там прелюбопытнейшие книги. Мефодий! — Она хлопнула в ладоши, и в дверях возникла молчаливая фигура лакея. — Принеси-ка книгу из библиотеки с моего стола. Правда, доктор считает эти истории скорее легендами. — обратилась она к Ивану, но при этом бросила ироничный взгляд на Волкова, занявшего место ординарца за ее спиной.

— Я привык к научным трудам, — объяснил Андрей Александрович. — Хотя те гравюры и описания и вызывают неприятный осадок, я как человек близкий к анатомии и науке врачевания все-таки отношусь к этому как к неким сказаниям.

— Не могу судить, — улыбнулся Иван, — ибо не ведаю предмета, вами обсуждаемого.

Как раз в эту минуту Мефодий с торжественным видом внес в залу древний фолиант и отдал его хозяйке.

— Прошу вас, господа, — пригласила та разделить с нею занимательное чтение, — посмотрите, вот здесь.

Пришлось и Ивану занять место у спинки ее кресла. Вдова перевернула страницу, и взору зрителей предстал зверь, лишь отдаленно напоминавший человека. Чудище на рисунке все было покрыто, словно шерстью, водорослями и тиной. Оно стояло над жертвой — обнаженной девицей, из которой текла кровь. Да, все сходится: девица, мужик, водоросли и кровь.

Словно в подтверждение зазвучал голос Волкова:

— Водяной или болотный лесовик. — Отблески пламени, что горело в камине, плясали по лицам гостей, отбрасывали мрачные тени на стены, придавая прочитанному еще более зловещее звучание. — Оное свирепое чудовище утаскивает жертву под воду, где и обескровливает… Любопытно-с. — Доктор перевернул страницу, блеснув перстнем с рубином.

— Судовой врач и любитель украшений? — удивился Иван вслух.

— Да нет, что вы, — улыбнулся Волков. — Это мне подарил граф Орлов, когда я вытащил из него кусок шрапнели. Ох, славные дела были.

— И все-таки, господа! — вдова попыталась привлечь отклонившихся от интересующей ее темы собеседников к незамысловатой гравюре, но тут в дверях вновь возник Мефодий:

— Прошу прощения, барыня, господина доктора зовут, там вашему соседу нехорошо.

— Да, — Андрей Александрович тяжело вздохнул, — сие неудивительно, — и он испустил еще более тяжкий вздох, ясно дающий понять, что ему ох как не хочется, но все же придется на ночь глядя отрываться от приятной компании и ехать врачевать человека, болезнь которого вряд ли поддается лечению. Но все же долг превыше всего, и Андрей Александрович засобирался, приговаривая: — Он вчера несдержан на питье был. Ладно, пропишу ему рассол! — засмеялся доктор и, приняв от лакея шляпу и плащ, раскланялся и вышел.

Мария Карловна нисколько не была удручена его уходом. Она желала остаться с Самойловым наедине. Это ясно читалось в каждом кокетливом жесте и многообещающей улыбке. Молодость, одиночество и скука весьма опасны, коли сходятся вместе, а если они преследуют натуру пылкую, то смесь эта почти готова к взрыву, только фитиль поднеси. Вдова пыталась развлечься, здешнее общество давно ей наскучило. Она время от времени тешила свое самолюбие, пуская соседям пыль в глаза, но в целом жизнь в провинции была скупа на яркие впечатления, а на столичную ей муженек денег не оставил.

— Ну что? — обратилась она к Ивану. — Может, в таком случае пройдемте в сад? — Гуляние на закате располагало к откровениям. Сие заключение Мария Карловна вынесла со страниц французских романов.

Самойлов молча кивнул в знак согласия. Романов он не читал, но почему бы и впрямь не прогуляться.