Детская библиотека. Том 92

И действительно Воронцову выводили из клетки на помост.

— Посмотрите на нее! Вот какая! Видите, какое личико! — подбадривал покупателей Билл.

Публика радостно зааплодировала, сзади раздался свист и крики одобрения. Плахов рванулся на помощь любимой, за ним побежал и Самойлов. Бен только и успел крикнуть им вдогонку:

— Я же говорил, что мы успеем. Ну…

— Давайте, парни! — кричал Билл. — Взгляните на нее!

Он хотел схватить Анастасию, но та оттолкнула наглеца:

— Руки убери!

— О-о! — взревел торговец. — Какая дикая кошка!

— Может, наконец, что-нибудь сделаем?! — спросил Плахов у Бена.

— Погодите, погодите, мой друг! — Бену нравилась вся эта суета вокруг. — Неужели вы не хотите узнать, сколько стоит ваша красавица?!

— Слушай, ты, шут гороховый, — Семен схватил пирата за грудки, — я это терпеть не намерен. Понял?

— Ну-ну, спокойно, мы сейчас что-нибудь придумаем…

— Она стоит немало! Горячая штучка! Ваша первая цена? — неслось с помоста.

— Триста, — раздалось из толпы.

— Триста! — подтвердил Билл названную цену. — Триста — раз! Триста — два!

— Четыреста! — донеслось с другой стороны.

— Четыреста! — рявкнул Билл. — Четыреста — раз! Четыреста — два!

Плахов посмотрел на покупателя и увидел за его спиной Киттена.

— А этот что здесь делает? — вырвался у него вопрос.

— Бьюсь об заклад, — Бен тоже посмотрел на Киттена, — он подыскивает себе раба… молоденького и симпатичного. Ждите меня здесь…

Через улюлюкающую от восторга толпу Бен направился в сторону Киттена. Сей маневр не остался незамеченным. Генри Арновиль вот уже несколько минут наблюдал за нашими героями из своего укрытия. Но Бен и не предполагал о слежке. Он сам надеялся сегодня удачно поохотиться. Пират осторожно прошел по колоннаде и остановился за спиной помощника губернатора, слишком увлеченного невиданным доселе зрелищем. Бен все-таки решил нарушить идиллию и хлопнул Киттена по плечу.

— Боже!!! — испугался тот, но, увидев старинного приятеля, улыбнулся: — Какая встреча! И вы здесь?!

— Ваше сиятельство! — зашептал загадочно Бен. — Нам надо поговорить!

— Нам?!

— Да, да! Конечно! За нами следят. Улыбайтесь.

— Боже, кто следит?!

— Кто? — Бен обнял друга покрепче и зашептал еще загадочнее: — Слухи о ваших увлечениях дошли до Лондона.

— Господи, это правда?

— Да! — горячо подтвердил Бен.

Киттен поднес маску к лицу и принялся натужно улыбаться. Но вдруг он вырвался из крепких объятий Андерсена и с раздражением спросил:

— Стойте, какие увлечения, какие слухи?!

— Тихо! — зашептал Бен, страшась за судьбу упрямца, — Тихо! Они возвращаются! Улыбайтесь!

Пока Киттен старательно следовал совету милого друга, пряча лицо за маской, Бен стянул у него из рукава кошель и был таков. Цена на Воронцову тем временем выросла до небывалых высот. Плахов совсем уже отчаялся, но тут рядом возник Андерсен с кошельком в руках.

— Держи! — щедрость пирата поистине не знала границ.

— Ну, и что делать? — растерянно спросил Плахов.

— Ну как, что? Торговаться!

Плахов открыл кошель и высыпал содержимое на ладонь.

— Пятью монетами?

Андерсен взглянул на жалкие крохи, что таил в себе кошелек Киттена.

— О, дьявол! — воскликнул пират. — А корчит из себя… Вот и верь после этого в знатность и богатство!

И все-таки в силу денег Бену Андерсену пришлось поверить очень скоро, потому что на площади появились невольники, несущие зарытые носилки. Впереди них вышагивал Мигель, облаченный в полосатый халат. Энн Бони не познакомила наших друзей со своим слугой, а потому у Бена возник резонный вопрос:

— О, а это еще кто?

Торговец прервал торги, увидев процессию. Толпа расступилась, носильщики остановились, полог откинулся и из-за него показалась рука с пятью расставленными пальцами. Мигель посмотрел на знак и крикнул:

— Пятьсот!

— Пятьсот! — громогласно огласил Билл предложенную цену.

Толпа неистовствовала, таких торгов здесь не могли припомнить даже старожилы.

— Ну, а теперь что делать? — молили о спасении глаза Плахова.

— Вы проследите, куда ее поведут, а я — за носилками. Любопытно, кто отвалил такую сумму, — Бен начал протискиваться к богатею, что так высоко оценил Воронцову.

Плахову ничего не осталось делать, как отдать Самойлову бесполезные пять монет и наблюдать за Биллом, который ставил окончательную точку в кульминационном действе:

— Значит, твоя цена — пятьсот?!

— Да, пятьсот! — крикнул Мигель.

Семен увидел руку, вновь показавшуюся из-за полога и протянувшую слуге объемный кошель, и услышал слова Билла:

— Пятьсот — раз! Пятьсот — два! Пятьсот — три! Продано!

Участь Воронцовой уже в который раз была решена вопреки ее воле. Под свист и улюлюканье толпы помощника Билла повели ее в меняльню. Настя билась как раненая птица, так же билось сердце в груди Семена Плахова. Он бы кинулся на ее защиту, но боялся, что излишняя горячность лишь испортит дело. Мигель деловито прошествовал мимо наших друзей в меняльню. В руках у него позвякивал тяжелый кошель. Когда крепкий мулат скрылся за тяжелой дверью, Плахов крикнул:

— Бен, они ее в меняльню повели!