Детская книга

– Мне пришло в голову, – сказала Мэриан, – что я сама могу стать решением проблемы. Возможно, Элси Уоррен не пожелает даже увидеть своего ребенка, когда он родится. Я не знаю ее намерений. Но я плачу молодой женщине, чтобы она присматривала за Робином, и она легко может взять на себя присмотр еще за одним ребенком, пока его мать работает, – и тогда ребенок сможет быть с матерью по выходным и праздникам…

– Кому-то придется поговорить с обитателями Пэрчейз-хауза, – сказал Фрэнк. – Их можно уговорить, что в их собственных интересах, а также в духе христианского долга и любви к ближнему…

– Если… если только отец этого ребенка не живет в том же доме, – краснея, сказала мисс Дейс.

– Не живет, – отозвалась Феба Метли. – Я в этом уверена.

Она тоже покраснела. Фрэнк передал по кругу блюдо с печеньем. Он сказал:

– Сначала мы должны изложить этот вполне удовлетворительный и великодушный план самой Элси. Затем кто-то из нас должен будет поговорить с миссис Фладд. Я, правда, никогда не могу понять, слышит ли она вообще то, что я говорю, и помнит ли на следующий день. Кто пойдет с ней разговаривать?

Три добрые феи переглянулись. Кто из них спокойнее всех, всех разумнее и практичнее?

* * *

В конце концов они решили, что поговорят с Элси все втроем, и поручили Фрэнку попросить Филипа, чтобы он привел сестру в маленький домик мисс Дейс. Дамам было приятно общество друг друга – каждая чувствовала, что, решая эту деликатную проблему, нашла новых, настоящих друзей.

Элси вошла в гостиную мисс Дейс и с сердитым видом встала по стойке смирно. На ней была все та же шляпка и одно из просторных средневековых одеяний Имогены, аккуратно заплатанное и заштопанное. Мисс Дейс предложила ей сесть и выдала чашку чаю, несколько кусочков сахару и ломтик фруктового кекса. Все три дамы согласились, что не будут пугать молодую женщину лекциями о морали. Она прихлебывала чай и откидывала голову назад – как испуганная змея, готовая ударить, подумала Мэриан Оукшотт. Мисс Дейс заговорила. В конце концов, это была ее гостиная.

– Элси, мы знаем о твоей проблеме… о твоем положении, но мы пригласили тебя сюда не для того, чтобы читать тебе лекции, а для того, чтобы рассказать, как мы можем тебе помочь. Я знаю респектабельную и добрую, очень добрую даму, которая поможет тебе… при родах.

– Мы не знаем, – продолжила Мэриан Оукшотт, – что ты собираешься делать, когда ребенок родится. Но я хочу сказать, что… если ты захочешь… я с удовольствием попрошу Табиту присматривать за твоим ребенком, чтобы ты могла и дальше работать у миссис Фладд и быть со своим братом.

Элси молчала, по-прежнему запрокинув голову. Мэриан продолжала:

– Тогда ты сможешь навещать своего ребенка, или он тебя, в твое свободное время… вас не разлучат.

Элси ничего не ответила.

Феба Метли произнесла:

– Мы предлагаем поговорить за тебя с миссис Фладд, чтобы прояснить вопрос и найти решение, которое устроит всех.

Элси медленно сказала:

– Похоже, обо мне было много разговоров у меня за спиной.

– Ты в таком положении, что это неизбежно, – ответила Мэриан. – Мы искренне хотим тебе помочь.

– Я ходила на ваше собрание про женщин. Надо полагать, что я – одинокая женщина. И падшая. – Она помолчала. И сказала слабым голосом: – На самом деле я не очень хорошо себя чувствую. Я не знаю, сколько еще смогу таскать ведра и наклоняться над плитой.

– Я попрошу моего доброго доктора тебя осмотреть, – сказала мисс Дейс. – Он скажет, что тебе можно и что нельзя делать в твоем положении. И даст тебе тонизирующие средства, все такое.

– Я вам, по правде, благодарна, – медленно, безо всякого выражения произнесла Элси. – На такое я и не надеялась.

– Но?.. – спросила Мэриан Оукшотт. – У тебя в голосе ясно звучит «но». Ты можешь с нами говорить откровенно, мы предпочитаем знать правду.

– Я никогда не собиралась идти в прислуги, мэм. Чего я не хочу, так это до конца жизни трудиться в чьей-то чужой кухне, стирать чужую одежду. А теперь, кажется, меня ничего, кроме этого, и не ждет. Я думала, это на время, пока Филип не выучится своему ремеслу и не прославится, а я знаю, что он прославится, и здесь он получает все, что для этого нужно. Моя мать была художницей – хорошей художницей, она делала самую тонкую работу во всем цеху… она умерла от этого, от химических паров. Она была не судомойка, не уборщица, а художница. Вы хотите, чтобы женщины могли работать, я слышала ваши лекции. Я признаю, у меня нет такого таланта, как у Филипа. Он имеет право ждать, что станет художником. Я – нет. Но это не значит, что я хочу быть судомойкой.

Вдруг ее охватила злоба.

– А эти женщины беспомощные и бесполезные и не платят мне ни гроша. И теперь во мне живет этот… комок… и вертится, а потом вылезет наружу, и ему нужны будут чепчики, распашонки и молоко, а как я справлюсь, когда у меня ничего нет, ничего…

– Не плачь, – сказала Мэриан.

Элси сглотнула комок:

– Не буду. Не смею. Мне нельзя разваливаться.

Феба Метли сказала: