Детское время или "маленькая" проблема (СИ)

Подушечку пальца обожгло лёгкой, но довольно неприятной болью, и мальчик недовольно фыркнул: уже в пятый раз он умудрился порезаться, переворачивая страницы. Это было немного странно, учитывая, что книга совершенно точно не была новой и листы её уже потеряли ту остроту и белизну, что были раньше, но, видимо, Эдвард просто «сорвал куш» у госпожи Мелкой Неприятности. Как бы то ни было, порез неприятно саднил, да и капельки крови радости не добавляли. Пошарив в тумбочке, Эдвард достал упаковку с пластырем, оторвал одну пластину и аккуратно залепил порез, несколько раз пригладив концы пластыря пальцами — было бы досадно, если бы они отклеились спустя полчаса.

Немного подумав, повертев в руках уже полупустую упаковку, мальчишка решил что неплохо бы размять затёкшие ноги и спину. Он провёл за книгой не меньше трёх часов и позвонки уже начали ныть, напоминая, что длительно лежать в одном положении — не лучшая идея.

Стоило размяться.

Отбросив плед в ноги, мальчик сцепил пальцы в замок и поднял руки к потолку, вытягиваясь. Позвоночник едва слышно хрустнул в районе поясницы, извещая, что позвонки встали на места. Повертев головой, он размял шею. Провёл ладонями по лицу, зажмурился и сильно втянул носом воздух. Эти действия стали чем-то вроде ритуала, позволяющего хотя бы частично снять навалившуюся усталость. Легонько похлопав себя по щекам, Эдвард встал с кровати и привычным жестом расправил образовавшиеся на покрывале складки, вернул в изголовье подушку.

Трель телефона, прорвавшаяся сквозь толщину двери, приободрила, и Элрик уже хотел броситься к аппарату, когда услышал торопливые шаги Мустанга и щелчок поднятой трубки.

«Ал или лейтенант Хокай?»

Стараясь не выдать своего присутствия мужчине, мальчишка на цыпочках прокрался в гостиную и выглянул из-за двери. Спина бывшего начальника была видна лишь наполовину, что говорило о том что тот подошёл к окну — как успел заметить Эдвард за время своего проживания под одной крышей с полковником, делал так тот только при разговоре с одним человеком.

«Значит, лейтенант», — мальчик грустно опустил голову, позволяя чёлке упасть на глаза.

Обычно женщина звонила в конце рабочего дня, интересовалась их буднями, потребностями и тонко напоминала полковнику, что его отпуск скоро закончится и нужно будет снова привыкать к сорванному за это время режиму. Полковник и так «пересидел» дома две недели и было просто чудом, что вышестоящие чины ещё не позвонили с требованиями возвращаться в Штаб. Всё-таки практически два месяца отпуска — привилегия, доступная далеко не каждому офицеру и алхимику. Кажется, Рой упоминал что-то про «слишком заработавшийся год», но Эдвард не особо верил россказням мужчины и ещё меньше — тому, что тот мог самоотверженно посвящать всего себя работе, забыв про такие понятия как «сон», «еда» и «отдых». Скорее, это было свойственно Ризе Хокай — вот уж кто действительно заслужил восемь недель безделья!

— Знаю, знаю, не переживай… Ну, не надо тут утрировать… Да, конечно… Я тоже… Нет… Ага… Всё, пока. — Рой иногда кивал или качал головой в подтверждение своих слов, жестикулировал и закатывал глаза, когда лейтенант начинала — скорее всего — вновь заговаривать про важность исполнения своих прямых должностных обязанностей и кратко описывать, что ждало начальство по возвращении в родной офис.

Судя по скривившемуся лицу мужчины, его описанная перспектива весьма не устраивала, но он был вынужден терпеть жестокие напоминания, ибо спорить с Ризой Хокай по поводу работы — занятие неблагодарное, а иногда и опасное для собственного здоровья. Ещё закроет на ночь в кабинете и повелит к утру ознакомиться и подписать более сотни документов и приказов, крайний срок сдачи которых как раз утром и наступал. Уже проходили. Эдвард попытался подавить смех, вспомнив взъерошенного полковника с залегшими под глазами синяками от бессонной ночи и с отпечатком чернил на скуле и не удержался. В последний момент получилось замаскировать дикий ржач под кашель, но, судя по прищурившимся глазам обернувшегося на звук мужчины — попытка удалась не особо.

— Знаешь, когда ты ломал очередной протез и на горизонте маячила мисс Рокбелл со всем её гневом, ты выглядел не лучше.

Язвительный комментарий Роя успокоил Эдварда, но лишь на долю минуты. Потом своеобразная плотина прорвалась, и коридор затопил безудержный смех пятилетнего мальчишки. Мужчина, посверлив его строгим недовольным взглядом добрую минуту, сдался и тоже согнулся пополам, присоединяясь к незапланированному веселью. Наверное, со стороны это выглядело странно, но поскольку в доме кроме них никого больше не было, всё было в порядке.

— Какие планы на оставшийся день? — Рой опёрся спиной о дверной косяк и сложил руки на груди, с некоторой усталостью наблюдая за отсмеявшимся и теперь пытающемся восстановить правильное дыханием ребёнком.

На его вопрос мальчишка неоднозначно повёл плечами и как-то смущённо поднял глаза.