Детское время (СИ)

Именно поэтому каждый кандидат на путешествие в знойную Африку месяц проверялся на «совместимость» с хлорохином и мефлохином — зато теперь любой белый человек в Африке был практически полностью защищен от малярии. То есть теоретически заполучить тропическую лихорадку он все же мог, но в легкой форме, что давало ему даже в таком очень неприятном случае существенные шансы не помереть до того, как его на месте окончательно вылечат акрихином. Ну а те, кто «проверку не прошел»… В конце-то концов Африка далеко, а дома тоже очень много мест, где можно героически потрудиться. В гораздо более спокойной обстановке: хотя в книжках врачи подтверждений не нашли, но Марина особо подчеркивала, что противомалярийные препараты — все как один — обостряют всяческие неврозы и проявляют скрытую шизофрению. Так что присмотреть за человеком в любом случае стоит…

А в степях за Ахтубой появились огромные плантации совсем не степной травы: кавказской полыни. Несколько аланских деревушек, которым было поручено выращивание данного сорняка, удивлялись «заскокам богинь» молча, ведь за горькую траву крестьяне получали больше, чем за какие-нибудь дыни или арбузы. А Алёна, делая из собранной с гектара полыни два десятка таблеток, очень серьезно обсуждала с Оскаром «планы на освоение Средней Азии»:

— Ты мне хоть примерно скажи, когда мы сможем организовать поселения в районе Кушанского царства? На севере где-нибудь, а районе Хорезма или Мараканды. Ведь царство это сейчас, Лера говорит, в состоянии распада, самое время кусочком земли там разжиться…

— А зачем?

— Эта полынь в низовьях Волги растет неплохо, но с моей точки зрения там она растет неправильно. По справочникам должно получаться из тонны сухой полыни минимум килограмм пять артимезина, а из той, что вырастает у нас, с трудом получается сорок грамм. Климат неподходящий…

— Если верить тому, что говорят римляне, в Кушанском царстве живет больше пятидесяти миллионов человек. А у нас население приближается, причем неспешно так, к трем миллионам. Если воспользоваться наукой арифметикой, то лет через двести…

— А я не предлагаю это царство завоевывать. Мне будет вполне достаточно, если мы с ними немного подружимся и выкупим каким-то образом небольшую виллу, гектаров так пару тысяч…

— Ясно. Ну тогда давайте прикинем: если… когда я выполню планы по Гардарике, нам останется пройти через земли массагетов-аугасов примерно полторы тысячи километров…

— То есть никогда.

— Вы зря смеетесь, по Гардарике, я думаю, мы года за три планы все выполним.

— А с массагетами как? Когда-то девочки с ними уже встречались…

— Ошибка идентификации: Тимон всё перепутал, массагеты как раз на другом берегу Волги иногда появлялись, так что мать тогда с какими-то сарматами воевала. Но это неважно, с нами сейчас вроде никто воевать не хочет. Я подумаю, как с ними договориться…

Алёна обсуждать вопрос о качестве полыни именно с Оскаром стала не просто так: парень, после отставки с поста председателя Госплана, в этом Госплане стал руководить службой, занявшейся очень важным делом «освоения Южного Урала». То есть территории, во многих книжках называемой «Гардарикой», то есть «страной городов». В книжках сугубо фантастических, в которых и города исчислялись тысячами, и в которых Аркаим назначался «столицей древних руссов».

На самом деле экспедиции, посланные на юг от строящихся на Урале городов Усть-Катав и Миасс, выяснили, что на Южном Урале и в Оренбургских степях народу живет около двух сотен тысяч, городов там никаких нет (ну не считать же пару десятков небольших деревень «городами»), а большая часть приводимых в ту же Рязань «рабов» были как раз жителями таких деревень с западных окраин территории местных племен. Говоривших на том же языке, что и жители восточной части, а потому общение с местным населением было простым как «в плане языка», так и в области менталитета: весьма суровые условия жизни по каким-то причинам исключили у местного населения такой психологический феномен, как «умышленная ложь», а потому информация от бывших соплеменников о «сладкой жизни» — часто приукрашенная, хотя и не специально, а «от наплыва чувств» — воспринималась положительно.

Впрочем, «разумную предосторожность» гардариканцы отнюдь не отвергали, но возникающие поселки (с обильными полями вокруг) очень быстро склоняли их «к переходу на темную сторону». И всё это было вроде как и хорошо, но Оскар прекрасно понимал, что здесь обманывать ожидания народа категорически нельзя, а чтобы «не обманывать», одних учителей предстояло направлять на Урал минимум тысячи полторы в год. И до полутысячи медиков (от простых фельдшеров до врачей-специалистов в очень разных областях медицины), и всех направляемых нужно было обеспечить не только жильем и прочими благами цивилизации, но и необходимыми «рабочими материалами» от школьных учебников до мединструмента — так что скучать ему не приходилось.