Детство Никиты

Седьмой ребенок Петра Петровича, Анна, девочка, ровесница Никиты, веснушчатая, с круг-лыми, как у птицы, безо всякого смеха, внимательными глазами и темненьким от веснушек носиком, неслышно время от времени появлялась из коридора в дверях комнаты. Тогда кто-нибудь из мальчиков говорил ей:

— Анна, не лезь, — вот я встану…

Анна так же неслышно исчезала. В доме было тихо. Петр Петрович, как церковный староста, еще засветло ушел в церковь.

Марья Мироновна, жена его, сказала детям:

— Пошумите, пошумите, — все затылки вам отобью…

И прилегла отдохнуть перед заутреней. Детям тоже велено было лежать, не возиться. Лешка, круглолицый, вихрастый, без передних зубов, рассказывал:

Неужели человек может поднять лошадь? Сколько обычно весит лошадь?

Лошади бывают легкие, средние и тяжелые, первые весят менее 400 кг, вторые — от 400 до 600 кг, третьи — свыше 600! Есть такие тяжеловесы, что достигают целой тонны! Обычный человек, конечно, лошадь не поднимет, для этого нужно быть настоящим силачом. Спортсмены-штангисты могут поднимать штангу весом более 200 кг, наверное, и лошадь за передние ноги подняли бы.

— В прошлую Пасху в подкучки играли, так я двести яиц наиграл. Ел, ел, потом живот — раздуло.

Анна проговорила за дверью, боясь, чтобы Никита не поверил Лешке:

— Неправдычка. Вы ему не верьте.

— Ей-богу, сейчас встану, — пригрозил Лешка. За дверью стало тихо.

Володя, старший, смуглый курчавый мальчик, сидевший, поджав ноги, на перине, сказал Никите:

— Завтра пойдем на колокольню звонить. Я начну звонить, — вся колокольня трясется. Левой рукой в мелкие колокола — дирлинь, дирлинь, а этой рукой в большущий — бум. А в нем — сто тысяч пудов.

— Неправдычка, — прошептали за дверью. Володя быстро, так, что кудри отлетели, обернулся.

— Анна!.. А вот папаша наш страшно сильный, — сказал он, — папаша может лошадь за передние ноги поднимать… Я еще, конечно, не могу, но зато, лето придет, приезжайте к нам, Никита, пойдем на пруд. У нас пруд — шесть верст. Я могу влезть на дерево, на самую верхушку, и оттуда вниз головой — в воду.

— А я могу, — сказал Лешка, — под водой вовсе не дышать и все вижу. В прошлое лето купались, у меня в голове червяки и блохи завелись и жуки — во какие…

— Неправдычка, — едва слышно вздохнули за дверью.

— Анна, за косу!..

— Противная какая девчонка уродилась, — сказал Володя с досадой, — к нам беспрестанно лезет, скука от нее страшная, потом матери жалуется, что ее бьют.

За дверью всхлипнули. Третий мальчик, Коля, лежа на боку, подпершись кулаком, все время глядел на Никиту добрыми, немного грустными глазами. Лицо у него было длинное, смирное, с длинным расстоянием от конца носа до верхней губы. Когда Никита оборачивался к нему, он улыбался глазами.

— А вы плавать умеете? — спросил его Никита. Коля улыбнулся глазами. Володя сказал пренебрежительно:

— Он у нас все книжки читает. Он у нас летом на крыше живет, в шалаше: на крыше — шалаш. Лежит и читает. Папаша его хочет в город определить учиться. А я пойду по хозяйственной части. А Лешка еще мал, пускай побегает. Нам горе вот с этим, с нытиком, — он дернул Леньку за петушиный вихор на макушке, — такой постылый мальчишка. Папаша говорит — у него глисты.

От купания заводятся блохи и жуки?

Такое насекомое, как вошь, действительно может поселиться у человека на голове и доставить массу неудобств. Появиться она способна, если пользоваться чужой расческой, надевать чужую шапку. Через воду вши могут попасть, если водоем небольшой и в нем купаются много людей, кто-то из которых уже является носителем паразитов.

— Ничего это не у него, а это у меня глисты страшные, — сказал Лешка, — потому что я лопухи ем и стрючки с акации ем, я могу головастиков есть.

— Неправдычка, — опять простонали за дверью.

— Ну, Анна, теперь держись, — и Лешка кинулся по перине к двери, толкнул маленького, который, не просыпаясь, захныкал. Но по коридору точно листья полетели, — Анны, конечно, и след простыл, только вдалеке скрипнула дверь. Лешка сказал, возвращаясь: — К матери скрылась. Все равно не уйдет от меня: я ей полну голову репьев набью.

— Оставь ее, Алеша, — проговорил Коля, — ну что к ней привязался?

Тогда Алешка, Володя и даже Ленька-нытик накинулись на него: