Дева дождя

– А! Всё просто, – Наум Натаныч убрал самую большую матрёшку. – Вот это Кузьма. Нет опорной гармоники, нулевой, тскзть… ну то есть плотного тела. Вот это, – он поставил рядом большую матрёшку и остальные, вложенные друг в друга, – кот Матвей. Могущий иногда пребывать в двух ипостасях разом. Что касается этих ребят, – кивок в сторону рыцаря и ангела, – то тут несколько сложнее…

Доктор Наум разделил четыре самые крупные матрёшки надвое и аккуратно поставил половинки рядом, остальные сложил друг в друга. Марина с интересом наблюдала за манипуляциями.

– Вот это, скажем так, модель нашего бесстрашного рыцаря. Он имеет место на уровнях от Энрофа до Нэртиса, скажем так, в несконденсированном виде. Или виртуальном, если вам так удобнее. Ему, кстати, тоже – поскольку можно возникать в каждом из данных слоёв Шаданакара, минуя… мммм… известные вам неприятности. Вот так!

Доктор насадил верхнюю половинку матрёшки, наглядно и доступно изображая процесс появления герр рыцаря в нулевом, иначе плотном мире.

– Но если наш глубокоуважаемый герр Йорген вздумает проникнуть выше, ему потребуется помощь. Ну то есть подниматься придётся примерно так, как вам, прелестная Мариночка, – Наум Натаныч разложил оставшиеся матрёшки в ряд Фурье.

– А Агиэль?

– А! Наш невозможно очаровательный Агиэль ещё более любопытный случай, – док окончательно разобрал несчастных матрёшек на составляющие, расставил нижние половинки, как чашки. Взял последнюю, самую маленькую и оттого неделимую фигурку. – Когда он хочет попасть в нужный слой, то делает так, – доктор бросил в нижнюю половинку самой большой матрёшки крохотную деревянную куколку. – Раз! И он уже у вас, в Энрофе. Доступно?

Марина понятливо кивала головой. Доступно, отчего же нет… Единственное, чего тут не хватает – галоперидола. А так всё просто.

Рыцарь и ангел рассмеялись разом, очевидно, уловив ход мыслей девушки.

– Наум Натаныч, давай уже перейдём от теории к практике, – отсмеявшись, предложил Йорген. – Время идёт.

– Ну что ж… – вздохнул доктор. Достал из шкафчика бутылку тёмного стекла, нацедил бесцветную жидкость в мензурку и протянул пациентке. – Прошу!

Марина послушно проглотила довольно безвкусный раствор. Потянула с себя одежду.

– Нет-нет, рано! – остановил её док Наум. – Рано, Мариночка. Вы же кушали сегодня…эээ… в кафе?

Внутри у Марины завозились смутные подозрения.

– Нет, нет, кто спорит! – Наум Натаныч поднял ладони, словно защищаясь. – Здесь нет никаких инфекций, в том числе и кишечных. Вирусы вообще недействительны, эфирные же тела бактерий слишком незначительны и мгновенно гаснут… Но бережёную, как говорится, и Бог бережёт… В общем, облегчиться крайне желательно.

Ощущения в животе уже развеивали у Марины остатки иллюзий насчёт раствора-снадобья. Да, её эфирному телу облегчиться не просто желательно, но остро необходимо.

Глава 9

Мрак. Полный, абсолютный и непроницаемый. Железная дверь не пропускает света, ни малейшей щели – должно быть, снаружи створка сработана внахлёст… И нет окна, даже отдушины. Как сюда поступает воздух? Какая разница…

Говорят, когда отсутствует зрение, важнейший источник информации, все остальные чувства обостряются до предела, чтобы компенсировать недостачу впечатлений. Мозг человека так устроен, ему нужны свежие впечатления… как воздух лёгким… Во всяком случае, слух Алексея улавливал сейчас даже малейшие отзвуки, доносящиеся откуда-то из недр здания. Что касается осязания, то оно, наоборот, сильно притупилось – во всяком случае, ног и шеи он уже не чувствовал.

Тяжёлые, гулкие шаги по коридору приближались. Так ходят железные големы, у керамических болванов шаги глухие…

Дверь с лязгом и скрежетом распахнулась. Алексей зажмурился – после абсолютной темноты бледный синеватый свет трубок-светильников буквально резал глаза.

Железный истукан повозился, отпирая кандальный замок. Оковы спали, и Горчаков неуклюже, боком осел на пол. Одеревенело тело…

– Выходи!