Дева Мира

В этой фразе мы имеем параллель со сценой, представленной в мистериях, где Персефона, умышленно заблудившись в небесных чертогах, попадает под власть хадейского бога. Эта, возможно, самая оккультная часть всей аллегории, лишь слегка затронута во фрагментарных рассуждениях Изиды, и мы не можем, поэтому, сделать лучше, чем воспроизвести здесь красноречивое изложение Томаса Тейлора по этому вопросу.

«Итак, здесь, – говорит он, – мы видим первую причину нисхождения Души, а именно: отказ от жизни, полностью соответствующей Высшему Интеллекту, что оккультно обозначается отделением Прозерпины от Цереры. После этого нам рассказывают, что Юпитер велит Венере отправиться в свою обитель и вывести Прозерпину из уединения, чтобы Плутон мог унести ее; а чтобы предотвратить любые подозрения в сознании девы, он приказывает Диане и Палласе идти в сопровождении. Прибыв, три богини застают Прозерпину за работой над платком для своей матери, на котором она вышила первобытный хаос и образование мира. Итак, под Венерой в этой части повествования мы должны понимать желание, которое даже в небесных краях (а именно там живёт Прозерпина, пока ее не изнасилует Плутон) начинает тихо и незаметно пробираться в глубины души. Под Минервой мы должны понимать разумную силу души, а под Дианой – природу. И, наконец, паутина, в которой Прозерпина демонстрировала все прекрасное разнообразие материального мира, прекрасно представляет начало иллюзорных операций, через которые душа попадает в плен очарования воображаемых форм. После этого Прозерпина, забыв о велениях Матери, отваживается покинуть своё убежище, поддавшись на коварные уговоры Венеры. Затем мы видим, как она выходит на равнину вместе с Минервой и Дианой, сопровождаемая прекрасной вереницей нимф, которые являются очевидными символами мира порождения и, следовательно, надлежащими спутниками души, собирающейся впасть в его колеблющиеся сферы. Более того, замысел Прозерпины, решившейся покинуть своё убежище, прекрасно свидетельствует о ее приближающемся нисхождении; ведь она выходит из дома, чтобы собрать цветы, и это на лужайке, изобилующей самым очаровательным разнообразием и источающей самые восхитительные запахи. Это явный образ того, как Душа действует в основном в соответствии с естественной и внешней жизнью, и таким образом попадает в ловушку обманчивой привлекательности разумной формы. Тут же Плутон, пробив себе путь сквозь землю, схватывает Прозерпину и уносит ее с собой. Душа в такой ситуации может патетически воскликнуть вместе с Прозерпиной:

«О цветы роковые ясные, и советы матери презренные!

О жестокие искусства коварной Венеры12!»

Плутон торопит Прозерпину в инфернальные области: другими словами, душа погружается в глубину и тьму материальной природы. Далее следует описание ее замужества, ее союза с темной оболочкой тела».

К этому красноречивому изложению Тейлора хорошо добавить описание, данное в гомеровском «Гимне Церере». Сама Персефона говорит:

«Мы срывали приятные цветы, прекрасные крокусы, ирисы, гиацинты и нарциссы, которые, подобно крокусам, произвела широкая земля. С радостью я срывал их, когда земля разверзлась под нами, и выскочил сильный Царь, Многогрешный, и понёс меня, глубоко скорбящего, под землю на своей золотой колеснице, и я громко закричал».

Сравните с этой герметической аллегорией о падении Персефоны и о том, как это произошло, каббалистическую историю о «падении» Евы.

«И увидела она, что дерево хорошо для еды, и приятно для глаз, и приятно созерцать; и взяла от него плод и ела… И сказал Он женщине: Я умножу скорби твои и умножу представления твои; в скорби будешь рождать, и будешь во власти мужа твоего, и он будет господствовать над тобою».

В примечании, приложенном к «Диссертации Тейлора», доктор Уайлдер цитирует из «Греческой философии» Кокера следующие замечательные размышления: