Дева-воительница

Дейрдре еще один, последний раз взглянула на Мириель, которая сегодня была полна сюрпризов. С дюжину вопросов вертелось у нее на языке, но задавать их у Дейрдре не было времени. Кроме того, частью их с Мириель сделки о доступе в тайный ход было условие, что она не станет ни о чем ее расспрашивать. Она сунула звезду в кольчугу и сжала руку Мириель.

– Я вернусь к завтраку.

Мириель ободряюще улыбнулась. Затем Дейрдре нырнула в тайный ход.

Когда она вылезла из ствола сухого дерева на краю леса, дождь прекратился и звезды обозначились на безоблачном небе, словно проеденные молью дырочки на черном плаще. Запах мха, грибов и прошлогодней листвы тяжело висел в сыром воздухе, разбавленный едкой вонью костров англичан, дымящихся вдоль края леса.

Дейрдре увидела шатер, куда они накануне затащили Пэгана, Она лишь надеялась, что его никуда не перевели. Тихо прокравшись по лесу, она приблизилась к полосатой палатке сзади, пригибаясь пониже к земле. Ей придется разрезать ее бок, чтобы попасть внутрь, поэтому она пыталась угадать, где лучше сделать это, чтобы часовые не услышали.

Наконец выбрав место, она воткнула острие ножа в тяжелую ткань, поморщившись от резкого скрежещущего звука, когда она медленно тянула кинжал вниз по всей длине матерчатой полоски. Когда разрез стал достаточно длинным, она сделала глубокий вдох и осторожно раздвинула края.

Худшего выбора нельзя было сделать. Большая свеча в высоком подсвечнике освещала шатер, и в свете ее Дейрдре разглядела Пэгана, скорчившегося у дальней стены. На мгновение она была парализована его видом, ибо хоть он и не спал и был начеку, но во рту у него торчал кляп, щека измазана кровью, а один глаз сильно распух. Хуже того, когда он уставился на нее, лицо его потемнело от пылающей ярости, и на секунду Дейрдре задалась вопросом, не убьет ли он ее раньше, чем это успеют сделать англичане.

Краем глаза она заметила движение: часовой стоял прямо за прорехой, которую она проделала, и плотоядно ухмылялся, как волк, облизывающийся в предвкушении долгожданной добычи.

Возможно, если б в арсенале Дейрдре имелось больше женских уловок, она смогла бы убедить его, что пришла покувыркаться в сене. Но ее первым инстинктом всегда было драться. Она, не задумываясь, схватила кинжал в левую руку и прямо через прореху двинула часового рукояткой по лицу, сломав ему нос и оставив корчиться от боли на земле.

Но его завывания разбудили остальных обитателей шатра, и она едва успела протиснуться сквозь прорезь и выхватить меч, прежде чем оказалась лицом к лицу с целой дюжиной врагов.

– Что у нас тут? – спросил один из них. Другой хохотнул:

– Ого, да это же ривенлохская девка.

Первый многозначительно ухватился за перед своих штанов:

– Ты пришла попробовать английского клинка?

Пэган неистово дергал головой, приказывая ей отступить. Но она стояла твердо, лишь глубоко дышала, чтобы успокоить нервы для предстоящей схватки.

Пэган, туча тучей, многозначительно пошевелил пальцами, натягивая путы, показывая, что она должна вначале освободить его. Но рыцари уже надвигались на нее, как стая волков. Она перевернула нож и бросила в его сторону. Он приземлился в добром ярде от него, и Дейрдре молча проклинала плохую меткость своей поврежденной левой руки. Тем не менее он тут же начал продвигаться к оружию, силясь добраться до него, пока это не сделал кто-то другой.

Дейрдре быстрым, широким жестом взмахнула мечом перед собой, не оставляя сомнений в ее намерениях, отчего надвигающиеся рыцари приостановились и их похотливые ухмылочки сникли. Она рубанула влево, затем вправо – и мужчины отскочили назад, и смех их был уже скорее нервным, чем веселым.

Она взглянула на Пэгана. Его связанные руки все еще были в нескольких дюймах от кинжала. Отчаяние, казалось, волнами исходило от него.

Она два раза быстро рассекла воздух, зацепив руку одного из врагов. Теперь ухмылки мужчин окончательно исчезли, и некоторые из них вытащили ножи. Она должна задержать их до тех пор, пока Пэган не освободится. Но как?

Эл использовала бы свой острый язык. Насмехаясь над своими противниками, она часто умудрялась отвлечь их достаточно, чтобы воспользоваться преимуществом. Это опасная игра. Но и положение опасное.

Дейрдре тряхнула головой, подражая сестре.

– Чего же вы испугались? – насмешливо бросила она. – Давайте же! Вперед! У шотландцев дети и те храбрее!

Уловка сработала. Двое стражников, разозленные ее оскорблением, ринулись на нее, не подготовившись к серьезному бою, и поплатились за это ранами на руках, держащих меч.

– И это все, что у вас есть? – нахально усмехнулась она.

Еще один метнул кинжал по широкой дуге ей в живот – она отскочила в сторону, и клинок просвистел мимо. Воспользовавшись тем, что противник потерял равновесие, она толкнула его на парочку его товарищей, повалив их всех.