Девастатор

— Для начала на мне попрактикуетесь, — предложил Виталий. Увидев, что на их лицах появилось выражение хищного восторга, он самоотверженно добавил: — Такая уж у нас, у врачей, судьба.

После ухода Большакова, Виталий обнаружил, что вместе с ним исчезла последняя, почти полная бутылка пива.

— Как ему удалось это сделать незаметно? —удивлялся он, смеясь.

— Понятия не имею, — вытаращила глаза Ирина. — Мессинг какой-то. А ещё прибедняется...

— Если в "Вампире" и поселится какая-нибудь сущность, то могу уже сейчас сказать: она будет змеиная. Аналогично сущности программиста.

***

Заимствование чужой информации — дельце непыльное, но нервное. Поэтому, когда индикатор, отмечавший работу жестких дисков "Вампира", помигал отведенное ему время и погас, Илюша вздохнул облегченно и в виде вознаграждения выплеснул себе в бокал остатки пива. Машина доложила, что указанные каталоги скачаны ей в память, а сеть приведена в исходное состояние. Главное было сделано. Если они там, в Израиле, действительно такие умные, то может быть и зафиксировали следы его деятельности. Но в самом плохом для Большакова случае эти следы выведут их на какой-нибудь из подставных компьютеров, принадлежащих частным лицам за пределами России. Как будут отмазываться их хозяева от ответственности, какие на этот случай придуманы варианты прикрытия — это была уже не его, Илюши, головная боль. Вопросом его профессиональной чести было сработать так чисто, чтобы ни один вариант прикрытия не пригодился.

Он задал нужные параметры поиска и на пару с "Вампиром" просеял добытую информацию. Это была сводка террористических актов по всему миру с указанием места, даты, количества жертв и величины материального ущерба, названиями организаций, ответственных за их осуществление, и даже краткие досье исполнителей. Илья довольно быстро нашёл то, что искал. Взрывов, которые несколько напоминали произошедший в Набережных Челнах, в сводке было указано всего два.

Один из них грянул в июле 1994 года в долине Бекаа. Неожиданно взлетела на воздух израильская батарея дальнобойной артиллерии. Система охраны на ней была строжайшей, потому что батарея занимала стратегическое положение на господствующей высоте. Частенько она становилась для Израиля аргументом не только тактическим, но и политическим. Место взрыва тщательно обследовали эксперты. Тем не менее, до сих пор не было ответа на вопрос, какой тип заряда был использован и каким носителем он был доставлен на батарею.

Создавалось ощущение, что в центре батареи на небольшой глубине был зарыт очень большой термический или совсем маленький ядерный заряд. Разброс грунта был небольшим, почва оплавлена в форме огромной воронки. Много усилий и средств было потрачено на устранение радиоактивного заражения. Новая батарея, размещенная неподалеку от разрушенной — место все же было стратегическим —простояла недолго. На всякий случай её убрали, представив это действие как уступку Израиля в ходе ближневосточного урегулирования.

Большинство источников приписывало загадочный взрыв исламским фундаменталистам из числа непримиримых. Некоторые обвиняли Хусейна. Третью версию, ничем не подтвержденную, выдвинул работавший на Моссад израильский экстрасенс Хаим Файн. Он заявил, что нити диверсии тянутся в Москву. Эта точка зрения заинтересовала Илью больше остальных. Но с тех пор новых сведений о палестинском взрыве не поступало.

Два года спустя неожиданно взорвалась нефтяная вышка на территории Ирана, стоявшая в шестнадцати километрах от побережья Персидского залива. Объяснить произошедшее небрежностью персонала или нарушением правил эксплуатации можно было, если бы не знакомые следы радиоактивного облучения. А они были настолько характерными, что их трудно было спутать с чем-то другим. Пожары на нефтедобывающих промыслах имеют свои особенности. Следов после этого тоже никаких не осталось. Но Илья отважился предположить, что следов никаких и не было, и поставил это событие в один ряд с предыдущим.