Девчата

Вере показалось вдруг, что ершистая девчонка эта и не подозревает даже, чего недодала ей жизнь. Она приподнялась на койке, рывком притянула к себе упирающуюся Тосю и с никогда прежде не испытанной ею сладкой, почти материнской болью в сердце стиснула хрупкие Тосины плечи и зарылась подбородком в мягких ее волосах, от которых шел резкий и чуждый запах Анфисиного одеколона.

— Пусти, вот сумасшедшая! — крикнула Тося, вырываясь из непрошеных объятий. — Я по-хорошему, а ты…

Тигренком отскочила она от Вериной койки, азартно вскинула руку.

— Если бороться хочешь — так и скажи! Я тебе покажу кой-какие приемчики. Ты не думай, от меня все мальчишки в школе ревели! — похвасталась Тося, припомнив былые свои подвиги.

Она перехватила Верин взгляд — какой-то новый, обнаженно ласковый и чуть-чуть виноватый — и растерянно заморгала.

— Иль ты чего другое удумала? — заподозрила Тося неладное и в упор уставилась на смутившуюся вдруг Веру.

— Глупая ты еще… — тихо сказала Вера, нашарила рукой книгу и отвернулась к стене.

Тося пожаловалась Ксан Ксанычу:

— Вот моду взяли: как что не по-ихнему — так сразу дурочкой обзывают!

И после этого ей уже ничего другого не оставалось, как присесть к столу и начать наобум черкать в тетрадке — в слепой надежде, что ненавистная задачка, может быть, решится как-нибудь сама.

Надя с женихом ушли в свой угол, сели на койку. Не переставая черкать в тетрадке, Тося осторожно огляделась вокруг. Убедившись, что за ней никто не следит, она украдкой высунула ногу из-под стола, придирчиво осмотрела ее со всех сторон и пожала плечами, решительно не понимая, какой недостаток ехидная Анфиса выискала в ее ногах…

— В ответе, должно быть, опечатка! — предположила Тося, сверяя скоропалительное свое решение с ответом.

— У тебя и в прошлый раз была опечатка, — сказала Вера потвердевшим голосом.

А Ксан Ксаныча терзали совсем другие заботы.

— Пора уже нам, Надюша, о мебели подумать, — озабоченно говорил он. — А то, не ровен час, дадут нам комнату, а у нас ничего не готово. Шкаф, стол, табуретки я сам сделаю не хуже фабричных, доски сухие у меня уже есть на примете. А кровать давай лучше купим. Знаешь, есть такие, с шишечками по углам. Соберем деньжат и купим…

— Что ж, — согласилась Надя, — можно и купить. В этом месяце я сотни две сэкономлю…

— Ты только не жмись! — испугался вдруг Ксан Ксаныч. — Если тебе конфеты приглянутся или там какая-нибудь помада, ты смело покупай, у меня не спрашивай.

— Зачем мне помада? — удивилась Надя. — Помада мне без надобности.

— Я к примеру, Надюша. Мало ли чего захочется. Дело молодое, жаться нечего, а то ведь так и молодость пройдет.

— Хорошо, Ксан Ксаныч… — тихо сказала Надя, подавленная добротой своего жениха, и покосилась на девчат — не подслушивают ли они.

Насчет Веры можно было не сомневаться: она лежала спиной к ним и читала пухлый роман. А вот Тося что-то слишком уж глубокомысленно грызла карандаш — то ли искала в сердцевине его заблудившееся решение неприступной своей задачки, то ли сдерживалась изо всех сил, чтобы не расхохотаться над стариковской любовью Ксан Ксаныча.

Вера дочитала последнюю страницу и положила книгу на тумбочку. Тося тут как тут:

— Поженились?

Вера кивнула головой.

— Так я и знала! — торжествующе сказала Тося. — В романах всегда в конце женятся. Прочитаешь один — и можно больше не читать… Я потому и не читаю!

— Мели, Емеля! Лень-матушка не дает тебе книги читать… Ксан Ксаны-ыч!

Вера покрутила рукой в воздухе. Ксан Ксаныч сразу догадался, чего от него ждут, ответил по-военному:

— Есть! — и привычно повернулся лицом к стене.

Чтобы не сидеть без дела, пока Вера раздевается, работящий Ксан Ксаныч достал из кармана перочинный ножик и принялся загонять высунувшуюся паклю в пазы между бревнами. По всему видать, Ксан Ксаныч не впервой занимался этим полезным делом: все пазы на высоте рук сидящего человека были уже проконопачены, и теперь ему пришлось нагибаться к самому полу.

— Ксан Ксаныч, можно, — разрешила Вера. Платье ее висело на спинке стула, а сама Вера уже лежала под одеялом. Она взяла с тумбочки новую книгу, посмотрела на Катину койку, потом на ходики.

— Что-то загуляла наша Катерина.

— Спорим, — сразу же отозвалась Тося, — она сейчас со своим Сашкой на Камчатке сидит!

Прежде чем войти в комнату, Катя на минуту остановилась в коридоре перед дверью, провела рукой по лицу, чтобы остудить горящие от Сашкиных поцелуев щеки. Притворно нахмурившись, она толкнула дверь и переступила порог.

Тося все еще корпела над задачкой, а Ксан Ксаныч уже распрощался с Надей и ушел спать.

— Ну?! — нетерпеливо спросила Тося и так поспешно вскочила с табуретки, что та с грохотом упала на пол. — Ну, Катя? — повторила Тося, поднимая табуретку и снизу вверх глядя на подругу заметно покрупневшими от жгучего любопытства глазами.

— О чем ты? — делая вид, что не понимает, спросила Катя и простерла руки над плитой. — Тепло ка-ак!

— Да брось ты притворяться! — осудила Тося ее лицемерие. — Любит?

Катя подумала-подумала, кивнула головой, сказала:

— Угу… — И еще раз кивнула — для большей надежности…