Девчонка с изнанки. Леди Клайар

Потом он подошёл ко мне и легонько потёр моё плечо:

– Привет, подруга.

Тут же он обо мне забыл. Наклонившись к Тиму, он осторожно провёл пальцем по мокрой от слёз щёчке и изменившимся голосом пропищал:

– А кто это у нас такой большой? Тимофей такой большой… А кто у нас плакал? Не надо плакать. Иди к папе…

Лис выпрямился и сказал нормально:

– Дай его мне.

– Ты его напугаешь.

– Ну, я уж постараюсь…

Я позволила ему взять Тима. Лис снова принялся пищать и сюсюкать, тормошил Тима, пытался щекотать. Малыш смотрел на него с угрюмым подозрением, и в конце концов захныкал и разорался по-настоящему.

– Ох, да что ж ты… – расстроился Лис.

– Лис, он же не дурак. Он уже многое понимает. Он тебя не знает и боится.

– Ладно, это дело наживное… В машину садись, быстро! – скомандовал Лис.

Он помог мне залезть в автомобиль на переднее сиденье и отдал мне Тимоху.

Сам Лис сел за руль, развернулся и погнал машину прочь от взорванной базы. Троица на заднем сидении помалкивала. Лис высадил их на развилке, а сам пересёк трассу и снова углубился в лес. На той стороне асфальт скоро закончился, и машина принялась кружить по запутанной сети грунтовок.

– Елисей, что это было, а?

Он усмехнулся, покосился на меня:

– Это наша глобальная операция. Этой базы больше нет. Как и всех остальных. Как и подавляющего большинства входов в вертикальные каналы. Одновременно на изнанке – а в Швеции в это время было пятнадцать пятьдесят девять – сработали множество взрывных устройств. А в шестнадцать пятьдесят девять гатрийцы лишатся и своих дата-центров по всей изнанке, и это похоронит их инфраструктуру здесь. Диспетчерская перестанет функционировать. Теперь поверхность заперта в своём измерении. У них больше нет выхода сюда. А у нас осталось в запасе несколько путей по вертикальным каналам. Наступает новая эра, подруга…

Я вспомнила пламя, поджёгшее лес вокруг базы.

– Там же люди, Лис!

– Там уже никого, – отрезал он. – Пепел.

– Но там были люди! На базах всегда много персонала… А пассажиры?! Лис, там была полная вагонетка народу! Почему было не вывести людей?!

Лис промолчал.

– Вы убийцы. Мерзавцы и убийцы.

Лис вздохнул:

– Мы солдаты. Мы выполняли приказ… И скажи спасибо, что я не выпускал вас из вида последний месяц. Иначе вы так и остались бы в той вагонетке.

– Конечно… Пятнадцать пятьдесят девять, это так принципиально! Неужели нельзя было дождаться старта?! Пусть бы люди улетели!

Лис ничего не ответил. Он только время от времени поглядывал на успокоившегося Тимошку и вёл машину.

– Куда ты нас везёшь?

– В безопасное место. Я ещё подумаю, как с тобой быть, а Тимофей теперь будет жить со мной. Не бойся, тебе ничего не угрожает, я об этом позабочусь.

– Я могу позвонить?

– А ты как считаешь? – улыбнулся Лис. – Даже не пытайся. Увижу, что достала телефон – ударю. Убить не убью, но будешь пол дня без сознания валяться. Хотя лучше не рисковать, конечно… Ну-ка дай мне телефон.

Я достала из кармана трубку. Лис выхватил её и вышвырнул в окно со своей стороны.

– Так всем спокойнее, – хохотнул он.

Я молча пялилась в лобовое стекло и пыталась понять, в каком мире теперь придётся жить.

При взрывах баз где-то непременно должны были уцелеть люди, не внутри, так снаружи. Значит, информация уже пошла в диспетчерскую сеть изнанки. Значит, Шокер уже всё знает. И понимает, что рейс в шестнадцать ноль-ноль стартовать не успел. Для него всё это означает, что меня и Тима больше нет.

Как же я пожалела о своих словах Шокеру! Пусть и сгоряча сказано, но нельзя было так! Нельзя было говорить ему, что судьба отняла у него жену в наказание за измену. Он же мнительный, суеверный, он же сейчас считает себя виновником нашей смерти. Что бы он мне ни причинил, этого он не заслужил.

– Лис, ты можешь выполнить мою просьбу?

Он передёрнул плечами:

– Зависит от просьбы.

– Лис, дай мне связаться с Шокером.

Он покачал головой:

– Нет.

– Елисей, послушай меня… – я попыталась поймать его взгляд. – Можешь делать со мной всё, что угодно. Всё, что захочешь. Только позвони сам Шокеру и скажи ему, что мы живы. Ничего больше, только то, что мы живы.

Елисей скривился:

– Зачем? Не вижу причин облегчать ему жизнь.

– За что ты так люто его ненавидишь?! Он же был к тебе справедлив… И, наконец, он всё-таки принёс к тебе Тима в тюрьму!

– Принёс, – согласился Лис. – Только знаешь, какие были его первые слова? «Никогда бы я этого не сделал, но Кира сказала, что я должен». Так что тебе я благодарен, а с ним, знаешь ли, у меня счёты.

– Он сына твоего растит и любит, как родного!

– Вот только поэтому он и жив ещё, – серьёзно сказал Лис. – Хотя я уже сто раз мог его пристрелить с весьма близкого расстояния.

– Почему ты на свободе?

– Пошёл на соглашение с властями Гатрийской империи. Сдал пару агентов изнанки в Йери. Смертную казнь заменили каторгой. Оттуда мне устроили побег.

– Шокер знал?

– Понятия не имею. Должен был, ему по должности положено знать такие вещи… Что, ты думала, меня вздёрнули?

– Думала, – кивнула я.

– Ну, вот тебе и приятное разочарование, – засмеялся Лис.

– Елисей, позвони Шокеру! Я прошу тебя! Я тебя умоляю!