Девчонки в погоне за модой

— Прекрати! Не заводи все сначала!

Анна отстраняет меня на длину руки, смотрит прямо в глаза.

— В чем дело, Элли?

— Ни в чем.

— Перестань. Ты уже с каких пор сама не своя.

— Ну, ладно. Я себе не нравлюсь. Я хочу стать новым человеком.

— А мне нравилась прежняя Элли, — говорит Анна. — Ты как будто погасла. Такая бледная, измученная. Я, наверное, с ума сошла, что поддержала тебя с той глупой диетой. Ты очень похудела.

— Нет, неправда, даже и не начала. Я все еще жутко толстая, посмотри! — Я с отвращением дергаю свою одежду.

— Сама посмотри. — Анна приподнимает мой толстый джемпер.

— Анна, пусти, — вырываюсь я. — Хватит меня разглядывать.

— Ты очень сильно похудела! Я и не замечала, насколько сильно. Господи, Элли, у тебя не анорексия?

— Конечно, нет. Посмотри, сколько я лопаю. Вот сегодня — целых два обеда.

— Да, наверное… Разве только… Элли, скажи честно, ты не вызвала у себя рвоту?

Сердце гулко стучит, но я заставляю себя смотреть ей прямо в глаза.

— Анна, честно, остановись. То у меня ребенок, то анорексия, теперь булимия!

— Прости, прости. Я совсем запуталась. Насчет Дэна. Ты говоришь, вы больше не дружите?

— Не знаю. Я не знаю, дружим мы или нет, потому что я уже не знаю, сколько времени не видела Дэна.

— Женщины, кончайте вы трепаться в кухне, сколько можно? — Папа просовывает голову в дверь. — Пошли смотреть телевизор, раз уж я его приволок.

— Идем, идем.

— А Дэна ты скоро увидишь, — говорит папа. — Я в пабе встретил его папочку и пригласил все семейство к нам на сегодня, на вечер, выпить по случаю Рождества!

Глава 8 ПРИМЕРНАЯ ДЕВОЧКА

— Что ты сделал?! — спрашиваю я.

— Я думал, ты обрадуешься, — теряется папа. — Тебе ведь до смерти хотелось повидать этого молодого человека или нет?

— Нет! То есть… Дело в том, что мне хотелось, чтобы он сам ко мне пришел. А так он подумает, что это я тебя попросила. Ох, папа, как ты мог?

— Да, как ты мог?! — присоединяется ко мне Анна. — Вот бестолковина! Выпить по случаю Рождества? Что выпить? У нас только вино к завтрашнему обеду и несколько банок пива. А все их детишки! Сколько их там — пять, шесть? А еда? Нужно же их как-то угостить. У меня пакет хрустящей картошки и одна банка зеленого горошка. Они это сметут в один момент!

— Пап, Дэн придет? Мне нравится Дэн! Он играет в интересные игры, с ним весело, — говорит Моголь.

— Да, дружок. Дэн придет. Я рад, что хоть кто-то доволен. — Папа сажает Моголя к себе на плечо, и оба они возвращаются к телевизору.

Я говорю:

— Когда они придут, я уйду.

— Не дури, Элли. Куда тебе идти? Ты же не можешь слоняться в одиночестве по горам в темноте.

— Но ты понимаешь, как все это выглядит? О боже, а я как буду выглядеть? Я совсем не взяла с собой приличной одежды.

— И я тоже. Но родные у Дэна не слишком строги по части одежды.

Мы обе зловредно хихикаем. По части одежды семейка Дэна — полный отстой.

— Так чем же все-таки их кормить? — Анна начинает перебирать коробки на кухне. — Придется поехать в деревню и опустошить магазин. Как будто мне больше нечем заняться, честное слово. Я-то надеялась подготовить овощи и нафаршировать индейку к завтрашнему обеду.

— Я этим займусь, — говорю я.

Я чищу картошку и брюссельскую капусту, набиваю фаршем индейку, пока руки не начинают болеть. Потом ополаскиваю лицо в ледяной ванной и пытаюсь привести в порядок волосы. Натягиваю черные джинсы и черную с серебром блузку. Живот все еще кажется мне раздувшимся, и я очень боюсь, что джинсы не налезут — но они застегиваются с легкостью, и блузка уже не натягивается на груди. Видно, я и правда похудела. Довольно основательно…

Возвращается из магазина Анна. Она по-настоящему благодарна мне, особенно после того, как я пожарила на гриле маленькие сосисочки, запихнула начинку в слоеные пирожки и обернула консервированные побеги аспарагуса тоненькими ломтиками черного хлеба. Я красиво раскладываю все это на тарелке, а для детей сооружаю маленькие рожицы из кусочков сыра, ананасов и оливок, уложенных на крекеры. Сама я ни кусочка не откусила и, хоть от слабости меня слегка качает, ощущаю странное волнение. Я добилась своего. Я худею.

Я ХУДЕЮ!

Но мгновенно начинаю казаться себе все толще и толще, когда слышу подъезжающую машину, хлопанье дверей, звук множества голосов.

Анна, папа и Моголь идут встречать гостей. Я держусь сзади, стараясь выглядеть спокойной.

В комнату вваливаются братья и сестры Дэна, одетые в старые самодельные джемперы и мешковатые штаны. Помнится, их было не так много — некоторые прихватили с собой приятелей. Хорошо, что Анна сгоняла в магазин. Потом входят папа и мама Дэна, они одеты в одинаковые свитера из овечьей шерсти и джинсы, сидящие вкривь и вкось. Они тоже привели с собой друзей — мужчину, тоже в веселеньком джемпере (бредовые вязаные лягушки) и в старых, вонючих вельветовых штанах, и сутулую женщину в лоскутной безрукавке и в индейской юбке с неровным краем.