Девяносто девять (СИ)

Финн выдохнул. Элайза жива, а это уже что-то.

— Харпер, продолжай следить, — распорядился Беллами. — Остальные пакуйте барахло в рюкзаки. Здесь оставаться точно нельзя.

Он перегнулся через бортик и посмотрел вниз. Финн встал рядом.

— Голов пятьдесят навскидку? — спросил он.

— Скорее под сотню. Быстро всех не перебьем, только патроны потратим и привлечем еще больше мертвых. Нужно как-то убрать их всех разом.

Финн кивнул: он думал о том же.

— Что, если кто-то из нас уведет их в сторону, а уже там взорвем? — предложил он.

— Сыграешь в камикадзе? — усмехнулся Беллами.

— Нет. Я бегаю быстрее, чем они, и успею отойти дальше зоны поражения.

Они переговаривались тихо, чтобы остальные не слышали. Финн не знал, почему, но чувствовал, что это правильно.

— У нас ящик гранат, — сказал Беллами. — Это двадцать штук. Зона максимального поражения — футов тридцать, но мелкие осколки могут разлететься и на триста пятьдесят. Вопрос в том, сможешь ли ты бежать настолько быстро.

— Думаю, я рискну.

Они переглянулись. Наверное, Белл что-то прочитал в его взгляде, потому что дальше спорить не стал.

— Хорошо. Лезть по лестнице в кашу — это самоубийство. Тебе придется перебраться вон в ту кабину, — он показал первую от земли, — оттуда спрыгнуть, привлечь к себе внимание и увести их. Если сможешь увести большую часть, остальных мы уберем автоматами.

Финн прикинул расстояние.

— Кто будет кидать гранаты?

— Придется тебе. Отсюда велик шанс промахнуться.

Они извлекли из сумки деревянный ящик, вскрыли его и вынули жестянки с запалами. Беллами умело достал три гранаты и вставил запалы.

— Одна в руке, остальные в карманы, — сказал он. — Зажмешь пальцами, чтобы прижать рычаг к корпусу. Когда будешь готов, выдернешь чеку и метнешь, после этого падай на землю и закрывай голову руками.

— Сколько времени у меня будет? — спросил Финн, распихивая гранаты по карманам.

— На то чтобы отбежать? Секунды три, не больше.

— В колледже я пробегал стометровку за пятнадцать секунд, — вспомнил Финн.

— Сегодня у тебя будет три, — повторил Беллами. — Запомни: бросил гранату, побежал, отсчитал три Миссисипи и упал мордой вниз.

Финн кивнул.

— Зачем оставшиеся две?

— Вторая — на случай если первая не сработает. А третья — на случай, если тебя окружат.

Все было ясно: спасти всех или умереть героем. Неплохой выбор для парня, осужденного за преступление против свободы и достоинства личности, а?

— Ладно, — сказал Финн, подумав. — Я готов. Если что, передайте Рейвен, что я люблю ее.

— А что передать Элайзе? — Беллами смотрел пристально и взгляд его был тяжелым.

Финн вздохнул.

— Элайзе скажите: «Поступки сильнее слов». Она поймет.

Он пожал руку Харперу, хлопнул по плечу Миллера, кивнул Беллами. Перелез через бортик и пополз по балке к центру колеса.

***

Над головой раздавался топот множества ног. Рейвен выключила фонарь, чтобы не тратить батарейку, и ждала, когда глаза привыкнут к темноте. Ей было страшно не за себя: вряд ли трупаки додумались бы откинуть крышку люка. Она боялась за тех, кто остался наверху.

Сквозь топот до нее вдруг донесся приглушенный вопль. Это был вопль ужаса, вопль отчаянного ужаса, и она знала: он был предсмертным.

Кто? Беллами, Харпер, Рот, Миллер, Финн… Кто из них?

Она не знала. О том чтобы выбраться наверх, нечего было и думать. Чем она сможет помочь? Если мертвяки заполонили собой платформу, то она даже люк поднять не сможет.

Оставалось только ждать.

Рейвен присела в углу, прикрыла глаза и постаралась успокоиться. В голову как назло немедленно полезли воспоминания.

— Чем занята? — он заглянул в ее камеру и продемонстрировал здоровенный кусок пирога: — Хочешь? Одна из чокнутых испекла, и я успел урвать для тебя кусок.

— Разве принцесса больше не требует честного распределения еды? — спросила Рейвен, двигаясь на кровати, чтобы он мог сесть рядом. Она нагнулась и откусила от пирога.

— Она сделала лучше, — усмехнулся Финн. — Теперь еда распределяется между группами, а внутри групп каждый может делать что хочет. Кусай еще. Я принес это тебе.

Рейвен послушно откусила. Пирог был вкусным: песочное тесто и консервированные ягоды. Жаль, что не свежие, но свежих им не видать ближайшие четыре с половиной года.

— Ты по-прежнему с милитаристами? — спросила она.

Финн кивнул, и она продолжила.

— Когда это кончится? Я же вижу, как тебе это тяжело. Может, ты попросишь ее использовать другого шпиона?

— Другому они не поверят. А кроме того, я хочу приносить пользу.

— Пользу группе или пользу принцессе?

Она знала, что это дурацкий вопрос, и знала, что он вызовет только новые споры, но не смогла удержаться. Ей не нравилось то, как Финн смотрел на Элайзу, не нравилось, что он был готов подчиняться любому ее указанию. А еще ей не нравилось, что в последний месяц он все чаще оставался ночевать в своей камере.

— Эй, детка, — он улыбнулся свой фирменной, сводящей с ума улыбкой и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. — Не вздумай ревновать, ладно? Ты же знаешь: я люблю тебя.