Девяносто третий год

-- У англичан богатый выбор мест для высадки от Канкаля до Пэмполя. По слухам, Крэг склоняется к бухте Сен-Бриек, Корнваллис -- к бухте Сен-Каст. Но это не столь существенно. Левый берег Луары удерживает армия вандейских мятежников, а что касается открытой местности от Ансениса до Понторсона, протяжением в двадцать восемь лье, то в случае надобности сорок нормандских приходов обещали свою помощь. Высадка состоится в трех пунктах: в Плерене, Ифиньяке и Пленефе; из Плерена они направятся на Сен-Бриек, а из Пленефа на Ламбаль; на второй же день они достигнут Динана, где содержится девятьсот пленных англичан, в то же время они захватят Сен-Жуан и Сен-Мэен и разместят там свою кавалерию; на третий день две колонны пойдут -- одна из Жуана на Бодэ, вторая из Динана на Бешерель; Бешерель, как известно, -- естественная цитадель, и там неприятель установит две батареи; на четвертый день он будет уже в Ренне. А Ренн -- это ключ ко всей Бретани. В чьих руках Ренн, у того победа. Если будет взят Ренн, падут Шатонеф и Сен-Мало. В Ренне у нас миллион патронов и пятьдесят полевых орудий.

-- Которые они и зацапают, -- пробурчал Дантон.

Робеспьер продолжал:

-- Разрешите кончить. Из Ренна одна колонна пойдет на Фужер, вторая -на Витре и третья -- на Редон. Мосты повсюду разрушены, но, как видно из этого донесения, неприятель сможет навести понтонные мосты и сбить плоты, кроме того, проводники укажут кавалерийским частям подходящее место для переправы вброд. Из Фужера они направятся на Авранш, из Редона -- на Ансенис, из Витре -- на Лаваль. Нант сдастся, Брест сдастся. Из Редона открывается дорога по всему течению Вилены, из Фужера на Нормандию, из Витре на Париж. Через две недели в рядах разбойничьей армии будет триста тысяч человек, и вся Бретань окажется в руках французского короля.

-- То есть английского, -- уточнил Дантон.

-- Нет, французского.

И Робеспьер добавил:

-- Французский король хуже английского. Прогнать иноземцев можно в две недели, а чтобы подорвать монархию, понадобилось восемнадцать столетий.

Дантон тем временем уселся, положил локти на стол и, подперев подбородок кулаком, задумался.

-- Вы сами теперь видите, как велика опасность, -- проговорил Робеспьер. -- Из Витре англичанам открыта дорога на Париж.

Дантон поднял голову и хватил огромными кулаками по карте, словно по наковальне.

-- Скажите, Робеспьер, а разве из Вердена пруссакам не открывалась дорога на Париж?

-- Ну и что с того?

-- Как ну и что? Прогнали пруссаков, прогоним и англичан.

И Дантон вскочил со стула.

Робеспьер положил холодную ладонь на пылавшую, как в лихорадке, руку Дантона.

-- Поймите, Дантон, Шампань не стояла за пруссаков, а Бретань стоит за англичан. Отбить Верден -- значит вести обычную войну; взять Витре -- значит начать войну гражданскую.

Понизив голос, Робеспьер сказал холодно и многозначительно:

-- Разница огромная.

И тут же добавил:

-- Сядьте, Дантон, и поглядите лучше на карту, совершенно незачем молотить по ней кулаками.

Но Дантон даже не слушал.