Девяностые приближаются

— В машине осталась, сейчас принесу, — заметался очкастый.

— Не надо, есть у меня с собой, — пришлось вытаскивать мой «сюрприз» из-за пазухи.

Купил я пяток экземпляров, для себя. Ладно, вру, двенадцать штук купил. Родным пошлю, в Ростовский обком опять же, в школу. Хотел приберечь газетку на собрание комсомольское, такую идею обломали. И кстати, что-то наш директор уж очень напряженно стоит. Так он закрывает объявление о собрании! Вот жук! Если честно, то жаловаться я и не хотел, не моё это, так пугнуть, постебаться. А сейчас и вовсе не хочу Шеину настроение портить склоками ненужными.

— Ну, давайте, где у вас тут посидеть можно, поговорить? В кабинет пойдём? — спросил Шеин Кима.

Тот без звука показал на свою дверь, по-прежнему закрывая своей спиной плакат с объявой. И только Шеин туда проследовал, как он молниеносно сорвал плакат со стены, что, кстати, парочка человек из свиты Шеина заметила.

В кабинете сразу стало тесно. Что мне понравилось, так то, что Шеин не занял место директора, а скромно уселся на стул рядом.

— Ну как ты, бледный какой-то, — спросил у меня визитёр, после того как мы все устроились.

Мужики сняли одежду, по-простому кинув её в приёмной, и сейчас я видел, что кроме Шеина, меня удостоил вниманием целый полковник милиции, что приятно, ибо он тоже меня знает с лучшей стороны, как спортсмена. Выступаем-то мы за «Динамо».

— Так сами сказали — мороз, я утром рано приехал, а меня сюда вахтёр не пустил, мол, рано пришёл, чуть не отморозил всё себе, бегаю по снегу и пою под нос: «пить надо меньше», — решил всё-таки сдать вахтёра я, ну не нужна мне такая гнида по соседству.

— Это что за новости у тебя? — недоумённо спросил Шеин у Кима.

— Уволю его сегодня за самоуправство, но не так уж сильно он и замерз, залез же через окно потом. Я вот только не знаю через какое? Или Лукарь тебе открыла или Казах твой, — ответил директор.

— Тут мало уволить, это уголовное дело, как это детей на морозе оставить? Да пусть он даже и вовсе тут не живёт! — подметил важный момент полковник, — отправлю вам сегодня человека сюда, и как его Олег Павлович держал на работе?

— Новый он, неделю работает, ничего же страшного не случилось, да и не пострадал Анатолий, — попробовал съехать директор.

— Илья Сергеевич прав, ты его слушай, сказал нарушение закона, значит так и есть. А Лукарь какая, маленькая такая глазастая? Из Богучан? Знаю я там одних Лукарей.

— Она, соседка моя, но я через своё окно залез, мне Казах открыл. Казах — это фамилия такая, — признался я.

— Ты молодец, я уверен, не растеряешься и в более сложных ситуациях, а если кто другой на его месте будет? Илья доложишь потом, как наказали этого вахтёра, — приказал или попросил Шеин. — Ну, а вообще, как?

— Вообще, надеюсь хорошо всё будет, мы с Николаем Сергеевичем знакомы ещё с лета, он к нам в стройотряд приезжал, даже дискотеку разрешил для нас сделать, — сказал я, глядя на Кима, предлагая не валить друг друга. — И кроме Венгрии у нас был ещё комсомольский форум в начале года, там меня рекомендовали на молодёжный фестиваль летом и знаком наградили, вот, на лацкане!

— Заметил, молодец и там справился. Так что решим тогда так — два дня тебе на физику, Николай Сергеевич, ты вроде физик, помоги, если надо, — не глядя на директора, сказал Олег Семенович. — И давай на субботу соберём актив, хотя бы городской, раз перед краевым не можешь, часиков в двенадцать. Ну и здесь, что ли, собрание проведите. Ну да что мне вас учить, вы сами грамотные.

Глава 35

— И что это было? Мог бы и рассказать о статье хотя бы, а не лезть в бочку, — попенял мне директор, когда мы остались одни?

— В какой момент это я мог сделать? Мы с вами виделись один раз, и вы меня отправили, не поговорив, — резонно заметил я. — У меня, кстати, вопрос тоже есть — зачем вы учительницу английского заставляете мне оценки снижать? И вот только бред про мои ошибки не надо повторять, я лучше её говорю, и в Венгрии, кстати, помогал нашей делегации с переводом и с английского и с немецкого.

— За это сейчас извиняюсь, хотел посмотреть, как ты будешь действовать, такой психологический трюк, — легко оправдался опытный директор.

— На своих детях ставь психологические эксперименты, тоже мне, доктор нашёлся, — не сдержавшись, резко ответил я.

— Давай, хамить не будешь? Это некрасиво, как минимум, ведь я старше тебя, и неконструктивно, ведь я — директор школы. Что ж ты за человек такой, неуживчивый?

— Оно мне надо, хамить? Ты чего на меня взъелся? Я тебе что, мозоль оттоптал любимую? — по-прежнему «тыкаю» ему я.

— Рассказали мне про твои «художества», про то, как ты обманом поехал на конференцию, присвоив чужие заслуги, как дрался не один раз…