Девяностые приближаются

— Да шучу я! С подружкой познакомить хочет, ты её видел, с разными глазами с третьего курса.

— Весело у вас, — вздыхает Сергей, — только домой мне пора. Режим строгий. Хочу удачно выступить на чемпионате.

— У тебя приличный уровень, призёром будешь! Если не в этом году, то в следующем точно! — уверенно говорю я. Тем более, в следующем году в Алма-Ате чемпионат будет.

— Откуда знаешь? — встрепенулся Сергей.

— Уровень приличный, я победил тебя случайно, — пытаюсь отвести внимания от своего прокола я.

В самом деле, ещё не решено наверняка, где следующий чемпионат будет проводиться, а я палюсь.

— Да я про чемпионат! — перебивает гость.

— Слышал где-то, — вру, отведя глаза.

— Мальчики, на ужинать будете? — в комнату вваливается без стука ещё одна красавица — Карлыгаш.

— Будем, — вздыхаю я. — Серега ты как, поужинаешь с нами?

— Я домой, парни, спасибо за чай, весело у вас, — отказывается он.

Мы прощаемся вполне по-дружески, и уже на ужине ко мне подсела Лукарь.

— Вот бритва одноразовая из Америки! Дарю! — Ленка суёт мне прозрачный пакетик с Gillette Atra с плавающей головкой!

— Спасибо, Лен, — скромно благодарю я.

— В карман прячь, вон Светка сидит, сейчас на тебя посмотрит, — говорит «сводня», и встаёт, идя к дальнему столику с тремя девушками.

Точно, Светка оборачивается, глядя на меня разноцветными глазами, и я понимаю, соблазнение уже началось. На её лице умелый макияж. Сама Светка плосковата, как по мне, но ноги и попа на уровне, как я помню.

«А ведь был же у неё парень, вроде, куда он делся?» — пытаюсь вспомнить я.

— Жить хочешь? — за наш столик упал грузный парень, тоже с третьего курса, ленивый троечник, вроде как из приличной преподавательской семьи.

Меня так и подмывало ответить шуткой, что нибудь типа «с тобой что ли, старый козёл?», или «А, да разве это жизнь?» с еверейским акцентом.

— Чё хотел? Говори и сваливай, — буркаю я недружелюбно.

— Ой, каша недосоленная! — говорит парень и сыпит мне в тарелку половинку солонки!

Все, кто видел это, замолкают и смотрят на нас. Один Бейбут не отвлекается от гречки с мясом, сдобренной обильно сливочным маслом. У меня тоже особая порция от его подружки и недоеденную кашу жаль.

«Ленка, зараза, втравила меня в разборки! Не бить же его при всех. Я, мать его, комсорг!» — злюсь про себя я.

Глава 40

— Давай выйдем, — спокойно предлагаю я, выпивая одним залпом вкусный компот.

А вот хотел посидеть, посмаковать его как раз! Ну ладно, Светка симпотная, и раз я ей нравлюсь, то можно и побороться за неё. Тем более было бы с кем.

— Пошли, — зло говорит парень.

Хрен знает, на что он надеется? Да, он выше и тяжелее меня, но задрот, а я — спортсмен. Сразу поворачиваем налево в жилой коридор, где и моя комната находится — не хочу светиться перед вахтёром.

— Чё ты с ней трешься? Чтобы не лез к ней больше, понял? — угрожающе спрашивает толстяк.

— Я с ней даже ни разу не разговаривал, ты о чем? — спрашиваю его, и ведь это правда, я с разноглазой до этого и не общался ни разу.

И когда она на меня успела запасть? А ещё ругают бабы мужиков, мол, вам наше тело нужно и секс, а наша душа вам не нужна. Верно, и так бывает. Но тут ситуация обратная. Если она со мной не общалась до этого, то значит, запала только на внешнюю оболочку, что вообще, кстати, странно.

— Как это? Только что она у тебя за столом сидела! — от наглости толстяк даже становится нормальным на пару секунд.

— Блин, ты про Ленку что ли? Я-то думал про Светку! — прозреваю я. — Да сто лет она не нужна мне, только и ты Ленке не пара. Оцени себя здраво. И к Светке чтобы тоже не лез! Понял? И слушай, раз уж такой разговор откровенный, а куда парень делся Светкин? Вроде же был у неё?

— Да не нужна мне Светка твоя, вобла сушёная, я да…, — начала говорить толстяк и согнулся от удара в печень.

— Чтобы не смел девушку мою оскорблять, всосал? Ещё раз услышу, бить буду каждый день. И своим передай! Понял? — тихо, стараясь не привлекать внимания, говорю я.

— Да. А Ленка? — отдышавшись, спрашивает поверженный соперник.

— С Ленкой у меня дружеские отношения, будешь обижать её — получишь в торец, если она захочет с тобой быть — совет да любовь, — отвечаю ему. — Кашу мне зачем испортил?

— Я думал, ты к Ленке, а ты к Светке. Хочешь, свою кашу отдам, я не ел ещё, — стыдливо говорит уже потерявший запал наглости толстяк.

— Сам ешь! Похудеешь ещё! — отказываюсь я, его каша явно без масла. — Что там с парнем-то? Колись.

— Он же местный был, в смысле, городской, сначала со Светкой дружил, а потом её соседку стал окучивать. У них сейчас война в комнате холодная, — подумав, всё-таки ответил паренёк.

Тут показался Бейбут, на ходу дожёвывая какую-то мучную неучтёнку, вполне возможно, приготовленную в единственном экземпляре для него подружкой.

— Ты где ходишь, обжора? — строго спросил я. — А если меня тут уже запинали?

— Кто? Этот жирдяй? — неподдельно удивился сосед.

— Дай чем давишься! — выхватываю булку из рук Бейбута.

Точно, для него сделали! Горячая ещё! Бейбут смотрит недовольно на свой десерт, планировал в одного заточить.