Девианты

Яблонская была на грани нервного срыва. Она проверяла почту чуть ли не каждую минуту, но долгожданной весточки от Светлова все не было. «Надо взять себя в руки и отвлечься, — внушала Яна сама себе. — Займусь номером». Она вызвала Кузьмина.

— Антон, что у вас с темами, которые я дала утром? — когда Яблонская была не в настроении или собиралась устроить подчиненным разгон, она называла их на вы.

— Работаю.

— А поконкретнее?

— До студента дозвонился, в деканате тоже дали оценку ЧП. Добыл сотовый препода, но он пока не берет трубу.

— Так, Антон. Запомните: звонил — не дозвонился, стучал — не достучался — это все оправдание для ленивых и бездарных!

— Да почему же, Яна Яковлевна? Я звонил…

— Да по кочану же! Меня не волнует, кому вы там звоните. Да хоть черту в преисподнюю! Но чтобы текст к сроку лежал у меня на столе!

— Зачем же вы меня тогда вызвали?

— Чтобы проконтролировать, как вы работаете над заданиями главного редактора.

— Ну вот я вам и сообщил расклад на данный час, а вы мне заявляете, что вас не интересуют мои мелкие трудности. Тогда зачем же требовать отчета?

— Вы бы так заметки резво писали, как языком чешете, — съязвила Яблонская. — А что там с облапошенной старушкой?

— Старушкой занимается Крикуненко.

— Как — Крикуненко?! Я давала задание вам!

— А Светлана Андреевна по моей просьбе сняла с меня одну из тем. Все три я бы не успел качественно отработать.

— Если бы вы были профессионалом, то это для вас не составило бы труда.

— Я профессионал, Яна Яковлевна, и утверждаю, что это физически невозможно, — твердо отвечал Антон.

— Конечно, невозможно, если по часу ходить на обед и каждые пятнадцать минут бегать курить!

— Да я не курю, вы же знаете прекрасно.

— Ну, не курите, зато трындите постоянно. Когда уж нам задания главного редактора выполнять, когда надо и с Вопиловым девочек обсудить, и с Кориковой в гляделки поиграть! Вы нарываетесь, Антон. В прошлую среду вы мне в каком виде сдали текст?

— Какой? Я уж не помню, каждый день по несколько сдаю.

— Да про облаву на наркодилеров. Как вы назвали свой файл, помните? Нет. Конечно, нет! Куда уж нам, великому писателю, заморачиваться над подобными мелочами.

— Все, вспомнил. Я назвал файл narkota.

— Вот видите! А я, кажется, русским языком требовала, чтобы название файла состояло не более, чем из шести букв!

— Но… это же абсурд, Яна Яковлевна! — вспылил Кузьмин. — Вместо того чтобы работать, мы препираемся о какой-то чухне!

— Ах для вас работа чухня? Тогда позвольте спросить — что вы здесь вообще делаете? Может, вам лучше подыскать себе другую редакцию, где работают по-настоящему, а не занимаются чухней, как у нас?!

— Возможно, я так и сделаю, Яна Яковлевна, — мрачно заключил Антон.

Яблонская отчитывала его еще минут пять, но он больше не проронил ни слова.

* * *

День клонился к четырем часам, а это в «Девиантных» было самое нервозное время. Те, кто собрал весь материал — спешил поскорее отписать текст. Те, кому не удалось раздобыть нужную информацию, на грани истерики обрывали телефоны.

— Свет, я дописал, — шепнул Серовой Кузьмин. — Глянешь? Кажется, неплохо вышло.

Светлана тут же открыла файл prepod. Правда, с утра он назывался shelban, но после беседы на повышенных тонах с Яблонской Антон его переименовал.

Текст был и правда неплох — Кузьмин оценил свою работу адекватно. В мини-расследовании присутствовали и мнение студента, и комментарий преподавателя, и оценка происшествия деканатом. Антон не поленился даже позвонить юристу и узнать, что может грозить учителю за подобные вольности. А еще Серова не могла не отметить легкий, чуть ироничный, стиль и интересную композицию. Она поспешила к Яне.

Та упоенно била по клавиатуре.

— Вот, опять пишу Светлову. Так и не отозвался, стервец, — прокомментировала она.

— Забей. Ты что на первую планировала?

— Да не знаю пока. Подожду, что Кудряшов с Вопиловым притаранят.

— Можно не ждать. Кузьмин отличный текст сдал.

— Про бабку с Горгазом?

— Да нет, бабку-то я Крикуненко отдала, она пока не сдала. А Антон сделал про препода с щелбанами.

— Не, я на первую планировала бабку.

— Ян, бабки еще нет. И, похоже, особого эксклюзива Крикуненко не нарыла. Она полдня изучала «Эмские», и я не удивлюсь, если текст окажется художественным переложением заметки Гугунина. А вот кузьминский препод свежак. И сделан отлично. Давай сдадим первую.

— Да пусть хоть золотой будет этот препод, я его ставить не буду, — уперлась Яблонская.

— Но почему?

— Да потому, Свет! Антоша надерзил мне сегодня днем, а я его за это на первую? Ну уж хрен!

— Как знаешь.

Серова с самого начала избрала для общения с Яблонской тактику разумного сопротивления. То есть, до поры-до времени она отстаивала свою точку зрения, и чаще всего Яна с ней соглашалась. Но если Светлана видела, что Яблонская пошла на принцип, она тут же прекращала всякие дискуссии. Каким бы абсурдным ни было решение Яны, в такой момент переубедить ее было невозможно.

Вернувшись в корреспондентскую, Серова увидела, что все с большим интересом прислушиваются к разговору Крикуненко по мобильнику.