Девять дней в мае

- Орава варваров налетела на палаточный лагерь и стала крушить всё на своем пути. Мы испугались и решили спрятаться в доме профсоюзов. Никто не ожидал, что у них будут коктейли Молотова и нас начнут сжигать заживо. Я забрался на крышу и там переждал пожар. Меня выводили менты уже ночью, но они не смогли уберечь от ударов отморозков. Мой соратник депутат Марченко вышел целым и невредимым из дома профсоюзов часов в десять вечера, но его забили насмерть бандеровцы у входа прямо на глазах милиции.

- Как самочувствие сейчас? Не страшно лететь?

- У меня сотрясение мозга. В субботу чувствовал себя отвратно. Сейчас уже полегчало.

- Андрюша, ты тоже в Москву на «Прямой эфир» летишь? – неожиданно в диалог вмешалась бабулька с бодрым голосом.

- Здравствуйте. Да, в Москву на передачу, - ответил ей Акимов.

- Простите, а вы кто? Лицо до боли знакомое, но не могу вспомнить вашу фамилию, - обратился Вениамин к бабульке.

- Кураховская Галина, еще известна как «Мисс баррикада».

- А, точно! Слышал ваши пламенные речи на Куликовом! Извините, что сразу не признал! – сказал Вениамин.

     «Мисс баррикада» была знаменитостью городского масштаба. Кураховская работала обычным дворником в жилищно-эксплуатационном кооперативе и принимала активное участие в политической жизни Одессы. Она постоянно вещала на пророссийских митингах и хулила демократов самыми крепкими словечками. По темпераменту публичных выступлений с Галиной Сергеевной мог сравниться лишь ныне покойный президент Венесуэлы Уго Чавес. «Мисс баррикада» часто выступала, держа в руках своё орудие труда. Она размахивала метлой на трибуне и обещала вымести из Одессы всю либеральную перхоть. Демократы обзывали её Бабой Ягой, и все время обещали вручить Кураховской ступу.

- О! Да здесь все свои, - сказала полная прихрамывающая женщина, подойдя к Акимову, Небеседину и Кураховской. Это была мать арестованного активиста Куликова поля Антона Давыденко. После ареста Антона движение возглавил её младший сын Артем.

- Как Артём? – спросила её Кураховская.

- Не знаю! У меня нет с ним постоянной связи! Его ранили у дома профсоюзов! Он храбрец и защищал наших до последнего патрона! Друзья увезли его на восток и сделали операцию в каком-то райцентре. Пулю вытащили. В одесские больницы нельзя было соваться – всех поступивших с ранениями менты берут на карандаш, - ответила Давыденко.

- Ба, какие люди! Сепаратистки, титушки, рыгокоммунисты – в общем, лучшие жители Одессы! – к четверке обратился двухметровый брюнет в белом свитере со змейкой.

- Ты тоже на «Прямой эфир»? – спросила его Галина Сергеевна.

- Да. Хочу, чтобы весь мир узнал, как нас убивали фашисты! – ответил брюнет.

- Мы теперь все в одной упряжке, - сквозь сон произнес Акимов.

- Это точно, - согласился Небеседин.

- Давайте будем держаться вместе, - предложила Давыденко.

- Один за всех и все за одного! – поддержал её брюнет.

- Я два раза была этой весной у них на программе. Встречают без опозданий, размещают нормально, так что вы не переживайте, - сказала новообразованной компании Кураховская.

- А мы и не переживаем. Чего нам теперь в жизни бояться после этой черной пятницы?! – сказал Небеседин.

- Уважаемые пассажиры рейса «Одесса – Москва»! Из-за неблагоприятных погодных условий вылет задерживается ровно на один час! – из динамиков в зале послышался услужливый женский голос.

- Не отпускает нас Украина, - произнес брюнет.

- А может это отговорка? Задержали рейс, чтобы мы не улетели? Вдруг сейчас появятся спецслужбисты и повяжут нас? – испуганно сказала Давыденко.

- Бросьте вы мине этих глупостей! Никто нас не закроет! – успокоила ее Кураховская.

- Погода пасмурная, всё может быть, - сказал брюнет.

- Уцелеть второго мая и после всего погибнуть в авиакатастрофе это будет слишком несправедливо, - вымолвил Небеседин.

- Андрюша вон уснул и ничего плохого не думает, - сказала Кураховская, указывая на задремавшего Акимова.

- Во мне эмоции до сих пор кипят, никак не могу уснуть, - сообщил брюнет.

- Хорошо, что вечным сном не уснули в пятницу, - констатировала Давыденко.

     Час ожидания прошел незаметно. Компания вспоминала самые яркие моменты митингов на Куликовом поле и обсуждала планы визитов в Москве. Наконец-то к зданию аэропорта подъехал автобус и доставил всех пассажиров прямо к трапу.

- Мы рады приветствовать вас на борту «Аэрофлота»! Российские авиалинии гарантируют вам кофмортные условия во время полета! – сообщила компании стюардесса в красной корпоративной форме.

- Надеюсь, пилоты будут лететь не по пачке «Беломорканала»? – в шутку спросил её Небеседин.

- Простите, что вы сказали? – с улыбкой переспросила его стюардесса.

- Да так, ничего, проехали, - произнес Вениамин с разочарованием потому, что стюардесса не знала классический советский анекдот.

Небеседин, высокий брюнет и Кураховская получили места в тринадцатом ряду. Вениамин сел к окну на место «А», брюнет занял кресло «В», «С» досталось Галине Сергеевне.

- Тринадцать – число нефартовое, - хмуро произнесла Кураховская.

- Мамаша, не каркайте! – шутливо сказал ей брюнет.