Девять дней в мае

- Ну хотя бы сегодня не пятница, - констатировал Вениамин.

- Пятницу мы, слава Богу, пережили! – сказала «Мисс баррикада».

- Я совсем забыл представиться – Вадим Тимофеев, член партии «Русские патриоты», - брюнет обратился к Небеседину и протянул руку.

- Вениамин Небеседин, публицист.

Вениамин пожал руку Тимофеева и спросил его:

- А какими судьбами в пятницу на Куликово поле занесло?

- Румянцев, мой товарищ по партии, пригласил.

    Пассажиры пристегнули ремни, выключили мобильные телефоны и самолет устремился вперед по взлётно-посадочной полосе. Беседа продолжилась лишь после того, как самолет набрал высоту, и стюардесса стала расхаживать по салону с тележкой.

- Пить что-нибудь будете?

- Чай, - ответила Кураховская.

- Апельсиновый сок, - сообщил Тимофеев.

- Минеральной воды налейте, пожалуйста, - произнес Вениамин.

Соседи по ряду утолили жажду и Тимофеев начал рассказывать о пережитом в пятницу:

- Я Румянцеву давно говорил: «Саня, надо срочно покупать стволы!», а он в ответ: «Не стоит, всё обойдется». Когда погром начался я забежал внутрь дома на третий этаж и начал из окон кидать на этих тварей всё, что было под рукой. Вазы, чашки, чайники, телефоны, стулья. Пару раз я точно попал в головы фашистов. Выглядываю в окно, а в меня целится из пистолета сотник Мыкола, четырнадцатая сотня самообороны майдана. Я успел пригнуться, он промазал, а кадры того, как он в меня стрелял, сейчас везде в интернете.

- Видел, ага, - Небеседин согласился со словами Вадима.

- Когда бандеровцы зашли в здание, то я поначалу не знал что делать. Мы с Саней уже прощались с жизнью. Обнялись по-братски, поцеловались и я ему говорю: «На этом свете, наверное, уже не увидимся! До встречи в раю!». Открывается дверь в кабинете, где мы были, и заходит молодчик-бандеровец. Саню он не заметил, а меня сразу увидел и спрашивает по-украински: «Ты хто?». Я ему отвечаю: «Вадым». Он опять спрашивает: «На мове розмовляешь?». Я ему в ответ: «Не тилькы розмовляю, а ще й спиваю!». Он подумал, что я свой и побежал к главной лестнице. А я был в бронежилете – если бы он это заметил, то меня бы здесь не было с вами. Всех, кто был в бронежилетах, они сразу убивали из пистолета выстрелом в голову. Короче, как только молодчик исчез, то мы дали дёру в противоположную сторону и побежали с Румянцевым в боковое крыло. Там мы заперлись в актовом зале и просидели до глубокой ночи. Нас эмчээсник обнаружил. Мы сначала не хотели идти с ним – думали, что на улице нас подкарауливает «Правый сектор» и всех уничтожат, но он дал гарантии безопасности и вывел нас наружу. Самое страшное было, когда мы вышли из актового зала – весь коридор в трупах, я поначалу не верил глазам своим. Оказывается, только я и Саня выжили на третьем этаже. Все остальные погибли. Или задохнулись, или фашисты пристрелили. Румянцев пошел искать своего брата и его сразу взяли менты, он ведь депутат городского совета. Ну а я домой смылся тихонько.

- Охренеть можно, - произнес Небеседин, шокированный рассказом Вадима.

- Мне повезло. Я была на втором этаже и успела эвакуироваться вовремя. Пожар только начинал разгораться. Нас было трое в кабинете. Неизвестный мне мужчина сорвал штору, привязал её узлом к батарее, и я спустилась по ней вниз как по канату. На площади была неразбериха, и я поскорее пошла прочь от этой нацистской вакханалии, - сообщила Кураховская.

   Неожиданно Тимофеев достал из-за пазухи икону размером двадцать на тридцать сантиметров:

- Это моя спасительница! Она была в кабинете на третьем этаже, где мы бомбили фашистов. Когда началась стрельба, то я её спрятал под бронежилет. Теперь не могу с ней расстаться ни на секунду.

- Твой ангел-хранитель добросовестно выполнил свои обязанности в пятницу! – произнесла «Мисс баррикада».

- А правда, что в доме профсоюзов погибла беременная женщина? В интернете сейчас много споров о том, что её фотография это фейк, - Небеседин спросил у Вадима.

- Чистая правда! Я с ней лично общался за час до трагедии. Она работала секретарем в какой-то мелкой конторе. Я говорил ей: «Уходи отсюда! Нечего тебе сегодня здесь делать!», а она ни в какую! Отвечала: «Моя работа в доме профсоюзов и я её не брошу!». Её задушили шнуром от телефона и изнасиловали, - сообщил Тимофеев.

- Страсти какие! – ужаснулся Небеседин.

-  Еще мимо проходила по Куликову полю женщина с двумя детьми. Просто гуляла по району, к политике отношения не имела. Она в панике забежала с малышами в дом профсоюзов. Все трое сгорели в вестибюле. А бойцу дружины Генке Кушнареву голову отрезали, тело облили бензином  и подожгли. На следующий день у Генки родилась дочь.

- Всё, хватит мне ужасы рассказывать! Я не могу такое слушать! – сказал Вениамин.

- А что теперь делать нам? – спросила Кураховская Вадима.

- Достать оружие и перестрелять всех фашистов! – эмоционально ответил ей Тимофеев.

- А где его взять? – продолжила «Мисс баррикада».

- Через Приднестровье можно постараться завезти. У них Калашников восемьсот баксов на чёрном рынке стоит. Но нужны деньги, - сказал Вадим.

- А кто нам даст денег?! – произнесла Кураховская.