Девять кругов мкАДА

Присев на колени, я с фонариком осматривал траву и, не отвлекаясь, недовольно прошипел в ответ:

– Так, для общего сведения: мы вместе, – я выделил последнее слово голосом, – проводим ночь в парке. Если ты вдруг не заметил.

За спиной тяжело вздохнули, и я уже знал, что Адам сейчас стоял, скрестив руки на груди, и смотрел в упор тем самым раздражающим взглядом в духе: «Хватит умничать, Адриан».

– Что ты там ищешь? – спросил он, заглядывая мне через плечо.

– Сам не знаю.

Поднявшись, я отряхнул грязь с колен и тоже скрестил руки, отзеркалив его позу. – Ладно, слушай. Я хотя бы притащил сюда только тебя, потому что ты мой брат-близнец, кому я еще мог довериться? Но зачем ты привел Макса? – Я указал пальцем на парня, стоявшего рядом с нами.

– Адам сказал, что идет смотреть призраков, – непринужденно проговорил Макс, опершись плечом о каменную стену башни. – Попросил помочь.

Адам и Макс состояли в команде по хоккею – тот вид спорта, который мне не нравился с самого детства, особенно после того, как первая пробная тренировка закончилась переломом. И да, в этом постарался Макс. В тот день он сделал резкий вираж на льду, случайно сбив меня на полном ходу. Неудачное падение на правую руку – и привет, месяц в гипсе. Макс после этого через день приходил к нам домой с килограммом апельсинов в качестве извинений. Все это длилось до тех пор, пока гипс не сняли. Адам пытался реабилитировать своего лучшего друга в моих глазах, уверяя, что Максу настолько жаль, что он готов навещать больного хоть каждый день. Но мне казалось, что причина его частых визитов вовсе не чувство вины, а новый «плейстейшн», недавно купленный Адаму.

Я сердито посмотрел сначала на Адама, затем на Макса. Угораздило же моего братца выбрать себе такого лучшего друга! Внешне они были полной противоположностью: у Адама острые черты лица, миндалевидные глаза и густые темные волосы – спасибо нашим татарским корням, – а вот Макс эталонный «Иванушка»: пшеничные волосы, большие голубые глаза и веснушки на носу. Зато характерами и интересами были схожи, просто не разлей вода, лучшие друзья на века, про таких говорят: «брат от другой матери». Они были дружны с самого детства, и я совру, если скажу, что совсем не ревновал Адама и не злился на Макса. Когда мы, будучи мелкими, играли втроем, я вечно не поспевал за ними и из-за этого часто плакал и жаловался родителям. Со временем обиды ушли, но сварливый характер остался, так что я продолжал ревновать брата, пусть до конфликтов дело уже и не доходило.

И вот у нас секретная вылазка, я позвал только брата, а что сделал он? Правильно, взял с собой лучшего друга.

Сдерживая растущее раздражение, я спросил:

– Макс, ты поэтому взял с собой пневматический пистолет? Думаешь, это поможет разобраться с призраком?

– Это я попросил его взять пистолет, – подняв руку, неуверенно произнес Адам; теперь он выглядел как юнец, которого уличили в проступке.

– Зачем?

– У нас должно быть с собой какое-нибудь оружие, а у Макса отец полицейский. Ночь в закрытом парке. Что угодно может произойти! Я сначала думал взять нож, но ты меня отговорил.

– Если бы я знал про пистолет, тоже бы отговорил.

– Поэтому я ничего не сказал.

– Ладно, допустим. Нам может пригодиться оружие, хотя я уверен, что это не так. Но что здесь делает Соня? – Держа в руке фонарик, я выхватил лучом света в темноте силуэт девчонки лет тринадцати.

На ней было черное прямое платье до колен, черные колготки и стоптанные кеды. Соня – маленькая женская копия Макса, такие же большие голубые глаза и веснушки. С нашей последней встречи она постриглась, так что сейчас светлые волосы были до плеч, а вишенкой в ее образе стала большая черная кепка, явно принадлежавшая отцу, и здоровенный темный рюкзак за плечами, тоже, наверное, отцовский. Она сейчас единственная из нас троих выглядела, как та, кто пришел искать призраков ночью в закрытом парке. Мы с Соней были плохо знакомы, хоть она и занималась фигурным катанием, как и я. Виделись лишь несколько раз на катке и в кафетерии, до того как я окончательно бросил спорт.

– Она спалила меня, когда я вскрыл домашний сейф и взял пистолет отца, – оправдывался Макс. – Пришлось брать с собой, иначе сдала бы родителям.

Я закатил глаза.

– Где твой призрак? – спросила Соня, подойдя к нам ближе. Теперь она светила фонариком мне в лицо, как если бы вела настоящий допрос.

– Прекрати! – рявкнул я, прикрыв глаза ладонью.

Соня пожала плечами и выключила фонарик.

– Ну так что?

Я недовольно уставился на брата.

– Что? – спросил Адам. – Я хотел обойтись ножом.

– А взял с собой всех отпрысков Соловьевых.

– «Отпрысков». – Адам поморщился. – Ты точно мой брат?