Девять миллиардов имен Бога

На юго-востоке торчала над горизонтом одинокая вершина вулканической горы Пико. На восток и запад тянулись Альпы, переходя на востоке в окруженную стеной равнину кратера Платон. Была почти полночь, и всю бескрайнюю панораму заливал яркий серебристый свет полной земли.

Уилер уже было отвернулся, когда его внимание привлекли блестки вдалеке за Морем Дождей — огни ракеты. Летать над Северным полушарием было запрещено: вспышка ракетного выхлопа могла за секунду уничтожить фотоснимок, на который уходили часы, а то и дни. Но запрет, к немалому неудовольствию руководителей обсерватории, соблюдался не всегда.

— Интересно, кто этот вредитель? — проворчал Уилер, — Порой я жалею, что у нас на Луне нет пушек. Так бы и сбил пару недоумков, которые не дают работать по-человечески.

— Весьма милосердная мысль, я бы сказал. Возможно, на складе оборудования тебе помогут. Чего у них только нет.

— Того, что нужно. В прошлом месяце я попросил табулятор звездных величин Хильгера. «Извините, мистер Уилер, возможно, будет со следующей партией». Я бы пошел жаловаться директору, вот только он меня с некоторых пор недолюбливает.

Джеймисон рассмеялся.

— Что ж, если тебе никак не обойтись без сочинения… гм… эпиграмм, лучше в другой раз их не печатать. Твори в рамках устной традиции, подобно древним трубадурам, — это намного безопаснее. Эй, что это он там выделывает?

Последняя реплика относилась к маневрам далекого корабля. Тот быстро терял высоту — главный двигатель был отключен, и лишь вертикальные сопла тормозили падение.

— Господи, похоже, он падает!

— Нет, все в порядке. Ух ты! Пилот знает свое дело!

Корабль медленно исчез из виду за краем гор, продолжая плавно снижаться.

— Запланированная посадка. Иначе через десять секунд мы увидим потрясающий фейерверк и нас чуть тряхнет.

Оба провели минуту в напряженном ожидании, не отрывая взгляда от горизонта, а затем облегченно вздохнули. Не было ни отдаленного взрыва, ни дрожи пола под ногами.

— И все-таки, возможно, у него проблемы. Лучше попросим радистов с ним связаться.

— Ладно, пойдем.

Когда они добрались до радиорубки, связист уже был занят. Кто-то другой донес о севшем за Пико корабле, и радист вызывал его на общей лунной частоте.

— Алло, Астрон вызывает корабль, совершивший посадку возле Пико. Как меня слышите? Прием.

Радист успел повторить вызов несколько раз, прежде чем наконец послышался ответ.

— Алло, Астрон, слышу вас хорошо. Прием.

— Вам нужна помощь? Прием.

— Нет, спасибо. Конец связи.

— Конец связи.

Радист выключил передатчик и с обиженным видом повернулся к остальным.

— Вежливый ответ, нечего сказать! В переводе означает: «Не лезьте не в свое дело. Позывной я вам не назову. Счастливо оставаться».

— Как думаешь, кто это?

— И думать нечего — правительственный корабль.

Джеймисон и Уилер переглянулись, осененные одной и той же догадкой.

— Возможно, док таки прав.

— Запомни мои слова, приятель, — согласно кивнул Уилер, — в тех горах есть уран. Но лучше бы его там не было!

2

В последующие две недели корабли садились в районе Пико один за другим, и после нескольких дней оживленных дискуссий астрономы постепенно перестали комментировать творившееся у них на глазах. Очевидно, в Море Дождей происходило нечто важное, и, поскольку никто не мог предложить ничего лучше, теория об урановой шахте стала общепринятой.

Вскоре сотрудники обсерватории совсем свыклись с энергичными соседями и не вспоминали о них, за исключением тех случаев, когда пламя ракет засвечивало важные фотопластинки. Тогда они рассерженно врывались к директору, который успокаивал их как мог и обещал доложить куда следует.

С наступлением долгого лунного дня Джеймисон и Уилер занялись кропотливым анализом данных, собранных за ночь. Лишь через четырнадцать земных суток они могли снова увидеть звезды и продолжить наблюдения. Работы было полно: астроном не так много времени проводит непосредственно за приборами; самую важную часть жизни он проживает за столом, заваленным бумагами, которые быстро покрываются расчетами или бессмысленными каракулями — в зависимости от степени вдохновения.

Хотя Уилер и Джеймисон оба были молоды и увлечены своим делом, недели беспрерывной работы им было вполне достаточно. Учитывая неспешную смену на Луне дня и ночи, все понимали, что к полудню у людей нарастала раздражительность, и с этого момента вплоть до наступления ночи в обсерватории обычно наблюдалось нечто вроде массового исхода.

Уилер предложил взять один из тракторов и отправиться на разведку в сторону Пико. Джеймисон счел план превосходным, тем более что у него эта идея возникла раньше, чем у друга. Походы к Морю Дождей были популярным развлечением среди астрономов, когда им хотелось побыть подальше от коллег.

Всегда имелся шанс найти что-нибудь интересное, вроде минералов или — кто знает? — растений. Но больше всего привлекал великолепный ландшафт. К тому же такие походы были окружены аурой приключений, порой даже опасных. Уже не один трактор пропал без вести, и, несмотря на строгие меры предосторожности, всегда существовала вероятность, что что-то пойдет не так.