Девять миров

Для дружины Вождя Богов выстроен в Асгарде славный чертог, прозванный Палатами павших в битве – Вальхаллой. И говорят, что попавшему в Асгард нетрудно узнать Вальхаллу с первого взгляда: кровля её из боевых щитов, копья служат стропилами, дорогое оружие развешано по стенам, а на лавках всюду кольчуги. Парит над чертогом птица Одина – могучий орёл, а у западной двери раскачивается в петле волк, принесённый в жертву, – ибо Вальхалла не только пиршественные палаты, но и святилище. Шумит кругом двора река Тунд, вздувшаяся от непогоды, и стоят в чистом поле Ворота мёртвых – Вальгринд, не знающие ни замка, ни запора. Ибо не все приезжают в Вальхаллу с валькириями на конях, лишь самые достойные, не совершившие стыдных поступков. Иные из воинов идут на Небо пешком, и приходится им одолевать вброд реку Тунд и ворота Вальгринд, и таково испытание, которое им уготовано.

Говорят ещё, в Вальхалле бок о бок сидят за столами заклятые враги, в земной жизни так и не сумевшие примириться. Теперь они видят, что все их прежние распри – щенячья возня по сравнению с тем великим боем, что ждёт их и Богов на закате времён. Оттого каждый день поутру эйнхерии снимают со стен оружие и щиты и бьются между собою, как встарь, и сражённые насмерть поднимаются исцелёнными, едва коснувшись Земли. А потом все вместе моют звонкие чаши и понаряднее украшают чертог, если знают, что в Мидгарде нынче была великая битва и скоро валькирии привезут им новых друзей…

Велика дружина у Всеотца – пятьсот сорок дверей устроено в Вальхалле, и говорят, что из каждой выйдет по восемьсот воинов, когда рог Гьяллархорн позовёт их готовиться к последнему бою… Но об этом потом.

Ярко освещают Вальхаллу мечи, висящие по стенам: столь ярко блестят они, отточенные, что не нужен огонь. Ещё есть там очаг и над ним на цепи – закопчённый котёл по имени Эльдхримнир; повар Андхримнир всякий день варит в нём чудесного кабана. Так велик тот кабан, что хватает его насытиться всем эйнхериям, уставшим в бою, – а наутро он снова цел и бежит искать желудей. Но, верно, пристала к его щетине толика сажи от котла, оттого и прозвали чудесного вепря – Сэхримнир.

И неправ тот, кто думает, будто эйнхерии лакомятся мясом всухомятку или пьют обычную воду.

Низко склонились над пиршественным чертогом зелёные ветви Иггдрасиля; коза Хейдрун стоит на крыше Вальхаллы, на золочёных щитах, обрывая листву ясеня и молодые побеги. И струится из козьего переполненного вымени в большой жбан не молоко – золотистый хмельной мёд, и хватает его допьяна напоить всех гостей…

Сам Один пирует в чертоге вместе с эйнхериями. Подносят ему валькирии еду и питьё, но не нужна пища Вождю Асов – всё бросает он волкам Гери и Фреки – Алчному и Жадному, лежащим у ног. Славный мёд – вот Одину и еда и питьё. Всякое утро посылает он двух вещих воронов облететь мир: Хугин и Мунин – Мыслящий и Помнящий – вот их имена. Без устали кружат они над Землёй, и страшится за них Отец Богов и Людей: возвратятся ли? Но всегда возвращаются птицы ко времени вечернего пира. Садятся на плечи Одину и нашёптывают ему обо всём, что делается на свете. Оттого-то воины, выступившие в поход, всегда радуются при виде двух воронов, с громким карканьем летящих вслед кораблю: это значит, сам Один незримо с ними в походе, и вот-вот появятся девять валькирий на взмыленных жеребцах, проскачут по вспененным гребням волн, сквозь седые клочья тумана – звать самых достойных на пир в чертоге Вальхаллы…

И кажется Людям – немалая это награда за раны и кровь, за смертные муки.

Валькирия и викинг

Бывает, однако, и так: шлёт Всеотец валькирию привезти в Асгард героя, уже совершившего достаточно подвигов, уже доказавшего, что достоин пить мёд на пиру у Богов. Спешит валькирия в битву, готовая подправить копьё, занесенное врагом, чтобы сразило оно героя, чтобы замерло пронзённое сердце, чтобы вылетела душа… И – в последний миг останавливается рука, не может подняться на храбреца, и вторгается в сердце героя не смерть, а любовь. Покидает подруг валькирия и живёт как обычная женщина, старится, умирает…

Вот что рассказывают про бесстрашного викинга Хельги и валькирию по имени Сигрун.

Отец Сигрун, прославленный вождь, решил породниться с конунгом Хёдброддом, богатым и знатным. Между тем дочьвалькирия видеть не могла жениха:

– Злой конунг, кошачье отродье! – вот как она про него говорила. Но отец стоял на своём:

– Пойдёшь замуж за Хёдбродда. Такова моя воля.

А потом Один послал её в битву:

– Ждёт Вальхалла лучшего из героев, жду я славного Хельги.