Девять пляшущих мужчин

– Я считаю, что нам не к мосту надо, а прямиком на кладбище. Вот послушай, – Салават попросил телефон Мирона и прочитал зашифрованную подсказку:

«Наш объект стал трижды уникальным», —

Радостно отчитались Вождю.

По итогу он стал «ритуальным»,

Унося под опоры в могилу свою.

– Понимаешь, дело не в построенном мосту, а в последствиях, вызванных разрушением и трагедией, повлекшей за собой погибель людей. Именно из-за этого здесь и открылось кладбище, которое ранее не планировалось. В тексте символично акцентированы «ритуал» и «могила». Могу ошибаться, но я бы сейчас отправился на один из крупнейших действующих некрополей Саратова, старое Увекское кладбище. Ибо там возведен мемориал в честь памяти погибшим рабочим при строительстве моста. А также при проведении работ произошла трагедия с башенным краном, где погибли люди.

Прижав кулак к губам и носу, Мирон смотрел на лежащего тяжело дышащего паренька. Он снова на себя повесил тяжелую ношу ответственности, виновности, греха.

– Александр Ильич, ты присмотри за парнем. Нам надо срочно уехать, возможно, еще кому-то понадобится наша помощь, – спокойно обратился к охраннику Салават.       Приобняв Мирона за плечи, выдергивая его из собственных удушающих мыслей, Салават сказал:

– Нам надо торопиться, не кори себя. Сейчас это не поможет, – снова героически позвал за собой друга Мирона.

Потеряв достаточно много времени, друзья всё же поднялись к музейному комплексу и машине. До кладбища было несколько километров пути. Рационально выбрав объездную проселочную дорогу, минуя жилые поселения, не сбавляя скорости и поднимая пыль, они мчали на внедорожнике, приближаясь к возможному месту обнаружения – в надежде на спасение очередной жертвы серийного мстителя-маньяка.

Мирон снова вооружился мобильным телефоном, набирая уже хорошему товарищу Дамиру Богдасарову.

– Мирон, не могу говорить, нас срочно вызвали на планерку, есть информация о не одном пропавшем, и, возможно, к этому причастен и наш Пепел. Я перезвоню… – резко прервался разговор на том конце мобильного устройства.

– У них кипиш там, люди пропали, а то мы и сами не видим, – бурчал осерчавший Мирон.

Приехав на кладбище, вывернули уже на асфальтированную часть дороги и сразу попали на ряды с венками, надгробиями и немногочисленным народом, идущим к входу на старое кладбище.

– Так, Мирон, не торопись. Нас просто так не пропустят. Кладбище давно переполнено и, по факту, закрыто. Здесь подхоранивают за редким исключением, так сказать, в виде повторных погребений, ну, и по особой договоренности могут придать земле. Я сейчас сам поговорю, просто подъезжай к шлагбауму.

– Вы к кому? Какой участок, место? Представьте документы, – из окошка блок-поста обратился к ним молодой охранник.

Мирон, мягко говоря, удивился такому пропускному режиму, но Салават был готов.

– День добрый, – снова в присущей ему манере уважения и почтения, обратился Салават к охраннику. – Я старший научный сотрудник, археолог. Работаю по соседству с вами, на Укеке. Мы сотрудничаем с вашей организацией, проводим спецобследование исторических памятников и, главным образом, следим за сохранностью памятника строителям железнодорожного моста – саратовского памятника погибшим рабочим, а также мемориала в память о военнослужащих, погибших в годы Великой Отечественной войны, – и Салават протянул свой рабочий бейдж охраннику. – Еще со мной пройдет кузнец. Он хороший мастер и большой души человек. За свой счет решил восстановить разрушенную ограду с западной стороны, ну, вы знаете, наверно.

Мирон, удивившись смекалке друга, протянул водительское удостоверение представителю охраны.

– Хорошее дело, проезжайте, – открывая шлагбаум, сказал охранник.

Оставив машины на выделенном погосте, друзья отправились к стоящему мемориалу в самом начале могильных захоронений. Было бы крайне удивительно, если бы они нашли тело прямо у его основания. Мемориал был частично отреставрирован и покрашен еще весной, вокруг чисто убрано. При его обходе никаких следов обнаружено не было. Впереди было поле древних захоронений из оград, крестов и надгробных плит на огромной площади в 84 га.

– Салават, я вижу, что охранник с нас глаз не спускает. Ты покружись здесь чуток, сделай вид, что изучаешь монумент и потом ко мне. Пока не представляю возможности отыскать здесь кого-то, – сказал Мирон и ускоренным шагом пошел среди могил.

Когда он прошел десятка три шагов, на телефон вновь пришло сообщение. Это снова был неизвестный отправитель. Мирон открыл СМС, и его ждала новая подсказка:

Окурился люд хлебным уксусом

И воззвал тогда к силе Мудрого!

Пропитались все нефтепривкусом,

Стлел девятый сын смрадным примусом.

– О, Бог мой! Что за дребедень очередная? – Мирон развернулся и бегом припустился к Салавату. Лишь он мог понять зашифрованный смысл данных строк.

– Неужели нашел? – поинтересовался сразу же Салават.

– Нет. Очередную подсказку прислал Пепел. Вот, смотри, что насочинял наш ненормальный. Я даже прочитать с первого раза не смог, – Мирон передал телефон, переводя дух от необходимой пробежки.