Девять принцев Амбера. Ружья Авалона

- Придется все же ответить на мои вопросы. По-видимому, ты считаешь меня опасным. И возможно, ты прав.

Врач бледно улыбнулся и закурил. Зря - он так старался сохранить достоинство, но руки-то у него дрожали.

- Хорошо, Кори. Если вы так настаиваете… Привезла вас сюда ваша сестра.

«Сестра?» - подумал я.

- Какая сестра?

- Эвелин.

Это имя мне ничего не говорило.

- Странно. Я уже несколько лет ее не видел, - сказал я. - Она и не знала, что меня занесло в эти края.

Он пожал плечами:

- И тем не менее…

- Где же она теперь живет? Я хочу к ней заехать, - сказал я.

- У меня где-то есть ее адрес.

- Давай сюда.

Он поднялся из-за стола, подошел к шкафу, открыл его, порылся там и достал карточку.

Я впился в нее глазами. Миссис Эвелин Фломель… Нью-йоркский адрес тоже ничего мне не говорил, но я постарался его запомнить. Судя по карточке, меня звали Карл. Отлично. Дополнительная информация.

Я заткнул пистолет, не забыв, конечно, поставить его на предохранитель, за пояс рядом с металлическим прутом.

- Ну ладно, - сказал я. - Где моя одежда и деньги - сколько ты там намерен мне выплатить?

- От вашей одежды после катастрофы остались одни лохмотья, - ответил врач. - Вынужден вам напомнить, что у вас были сломаны обе ноги, причем левая - в двух местах. Откровенно говоря, я просто не понимаю, как вы стоите. Прошло всего две недели…

- На мне все заживает, как на собаке, - успокоил его я. - Так как насчет денег?…

- Каких денег?

- Насчет отступного, чтобы я не подавал в суд на ваше заведение. За всякие злоупотребления и прочее.

- Не валяйте дурака!

- Кто здесь валяет дурака? Согласен на тысячу, но наличными и немедленно.

- Даже говорить на эту тему не желаю!

- Я бы на твоем месте сперва подумал. Суд, конечно, может принять решение и в твою пользу, но как насчет прессы? Уж я постараюсь, чтобы в газетах появились кое-какие материалы еще до суда. И с телевизионщиками свяжусь. В грязи ведь вываляют…

- Это шантаж! - заорал он. - Да я вообще не имею к этому никакого отношения!

- Сейчас ты заплатишь или потом, после суда, - сказал я, - мне, в общем-то, безразлично. Но сейчас дешевле обойдется!

Если он согласится, значит, я прав и здесь что-то нечисто.

Врач долго буравил меня взглядом.

- У меня нет при себе тысячи, - заявил он наконец.

- Что ж, тогда поторгуемся?

- Это вымогательство! - возмутился он.

- Ничего подобного: ведь ты отдаешь деньги добровольно, милый. Итак?

- В сейфе, наверное, сотен пять найдется.

- Ладно. Доставай.

Покопавшись в сейфе, он заявил, что нашел всего четыреста тридцать долларов. Мне не хотелось проверять: могли остаться отпечатки пальцев. Так что я взял эти четыреста тридцать и сунул в карман.

- Так, теперь о транспорте. Как отсюда вызвать такси?

Он дал мне название компании и телефон. Я проверил по телефонной книге: мы находились где-то на севере штата Нью-Йорк.

Я заставил его вызвать для меня такси, потому что так и не понял, где я, и не хотел, чтобы он догадался, что голова у меня не в порядке. Между прочим, один из бинтов я снял как раз с головы…

Когда врач разговаривал по телефону, я услышал, как он назвал свое заведение: частная клиника «Гринвуд».

Я погасил окурок, закурил новую сигарету и с облегчением плюхнулся в мягкое кресло возле книжного шкафа, освободив свои бедные ноги как минимум от девяноста килограммов живого веса.

- Подождем здесь, а когда придет такси, ты меня проводишь, - сказал я.

Он не ответил и больше не произнес ни единого слова.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Было уже около восьми утра, когда мы добрались до ближайшего городка. Я расплатился с водителем и побродил минут двадцать по улицам. Потом зашел в кафе и заказал сок, яичницу, ветчину, тосты и три чашки кофе. Ветчина была слишком жирной.

Завтракал я не торопясь, с удовольствием, наверное, не меньше часа. Потом снова отправился бродить по городку. Нашел магазин готового платья, дождался его открытия и купил брюки, ремень, три спортивные рубашки, белье и подходящие ботинки. Выбрал еще носовой платок, бумажник и расческу.

Потом отправился на автобусную станцию «Грейхаунд», где сел на автобус до Нью-Йорка. Никто не пытался меня задержать. Никто не обращал на меня ни малейшего внимания.

Сидя в автобусе и лениво поглядывая в окно на проплывавшие мимо осенние пейзажи, на ясное холодное небо, я снова и снова мысленно перебирал все, что было мне известно о себе самом и о происшедших со мной событиях.

Итак, моя сестра Эвелин Фломель поместила меня в лечебницу «Гринвуд» под именем Карла Кори. Это было следствием автомобильной катастрофы, случившейся дней пятнадцать назад, во время которой я переломал себе все кости. Кстати, ноги меня совершенно не беспокоили.

Никакой сестры Эвелин я не помнил. Персоналу «Гринвуда», видимо, было велено держать меня в «отключке», и теперь они опасались попасть под суд, которым я пригрозил, когда освободился. Хорошо. Значит, кто-то меня по каким-то причинам боится. Что ж, буду иметь это в виду.