Девять сборников рассказов

-- Мун... Мун! Где же я в последний раз об нем слышал? Ну да, в то время я служил на "Палладиуме". Я повстречал Квигли на базе в Банкране. Он сказал, что Мун сбежал три года назад, когда шлюп "Астрильд" крейсировал по южным морям. Этот малый всюду норовил к бабе пристроиться. Да, он улизнул тихонько, и недостало бы времени разыскивать его там, на островах, ежели б даже штурман чего-нибудь смыслил в своем деле.

-- А разве он не смыслил? -- спросил Хупер.

-- Как бы не так. Квигли рассказывал, что половину времени "Астрильд" блуждал у берега со скоростью черепахи, а другую половину высиживал черепашьи яйца на разных рифах. Когда он добрался до Сиднея и его поставили в док, обшивка висела клочьями, как драное белье на веревке, а шпангоуты треснули. Капитан клялся, что это сделали уже в доке, когда подымали несчастную посудину на стапеля. В море и впрямь бывают удивительные случаи, мистер Хупер.

-- Э! Расскажите про них налогоплательщикам, -- отмахнулся Хупер и откупорил еще бутылку.

Сержант, видимо, был из тех разговорчивых людей, которым трудно остановиться.

-- Как странно все это вспоминать, правда? -- сказал он -- Ведь Мун прослужил шестнадцать лет, а потом сбежал.

-- Такое бывает во всяком возрасте. Вот и этот ну, сам знаешь, -сказал Пайкрофт.

-- Кто такой? -- спросил я.

-- Старый служака, которому оставалось всего полтора года до пенсии, ты ведь на него намекаешь, -- сказал Причард. -- Фамилия его начинается на "В", правильно?

-- Но ежели разобраться, нельзя сказать, что он по-настоящему дезертировал, -- заметил Пайкрофт.

-- Нет, конечно, -- отозвался Причард.--Это попросту постоянная отлучка без увольнительной в глубине страны. Только и всего.

-- В глубине страны? -- сказал Хупер -- А приметы его опубликованы?

-- Это еще зачем? -- спросил Причард грубо.

-- Да ведь дезертиры передвигаются, как походные колонны во время войны. Понимаете ли, они всегда следуют определенным маршрутом. Я знаю, что одного такого молодчика поймали в Солсбери, откуда он хотел добраться до Ньясы. Говорят, хоть сам я за это не поручусь, будто на Ньясе, в озерной флотилии, не принято задавать вопросы. Я слышал, что там один интендант с Пиренейско-Восточной линии командует боевым катером.

-- Думаешь, Хруп подался в те края? -- спросил Причард.

-- Почем знать. Его послали в Блумфонтейн забрать из форта боеприпасы, которые там остались. Известно, что он все получил и велел погрузить на товарные платформы. С тех пор Хрупа не видели -- ни тогда, ни после. Случилось это четыре месяца назад, а casus belli* так и остался.

* Повод к войне ( лат. )

-- Какие же у него приметы? -- снова спросил Хупер.

-- А что, железная дорога получает вознаграждение за поимку дезертиров? -- сказал Причард.

-- Неужто вы думаете, что я стал бы тогда затевать этот разговор? -сердито возразил Хупер.

-- Больно уж вы любопытны, -- сказал Причард не менее резко.

-- А почему его прозвали "Хруп"? -- спросил я, стараясь загладить досадную неловкость, которая возникла между ними.

Они разглядывали друг друга в упор.

-- Потому что лебедку сорвало с места, -- ответил Пайкрофт. -- А заодно ему четыре зуба вышибло -- нижние, слева по борту, верно я говорю, Прич? И хоть он раскошелился на вставные зубы, крепеж ему сделали, видать, со слабиной. Когда он разговаривал быстро, они малость качались да похрупывали. Отсюда и "Хруп". Его считали особенным человеком, так мы, на нижней палубе, полагали, хоть он и был просто долговязый, черноволосый, полукровка, только в разговоре обходительный.

-- Четыре вставных зуба слева, в нижней челюсти, -- сказал Хупер, сунув руку в жилетный карман. -- А татуировка какая?

-- Послушайте, -- начал Причард и привстал, -- мы, конечное дело, премною благодарны вам за гостеприимство, потому как вы нас уважили, но сдается мне, мы ошиблись...

Я взглянул на Пайкрофта, ожидая помощи. Хупер мгновенно побагровел.

-- Ежели толстый сержант на полубаке соблаговолит снова бросить якорь и сохранить свой статус-кво, мы сможем потолковать как благородные люди -- и, само собой, как друзья, -- сказал Пайкрофт -- Мистер Хупер, он принимает вас за представителя закона.

-- Я желаю только указать, что когда человек проявляет такое сильное или, верней будет сказать, назойливое любопытство к чьим-то особым приметам, как вот наш друг...

-- Мистер Причард, -- вмешался я, -- право, я могу поручиться за мистера Хупера.

-- А ты изволь попросить прощенья, -- сказал Пайкрофт. -- Ты просто презренный грубиян, Прич.

-- Ну как же мне было... -- начал он в нерешимости.

-- Не знаю и знать не хочу. Проси прощенья!

Гигант огляделся растерянно и по очереди протянул нам свою огромную руку, в которой утонули наши ладони.

-- Я был не прав, -- сказал он кротко, как ягненок. -- У меня нет причины вас подозревать. Мистер Хупер, я прошу прощенья.

-- Вам не в чем себя упрекнуть, вы лишь соблюдали разумную осторожность, -- сказал Хупер. -- С незнакомым человеком я сам держался бы точно так же, понимаете ли. Если позволите, я хотел бы узнать подробней об этом мистере Викери. Понимаете ли, на меня можно положиться.