Девять совсем незнакомых людей

Отправляться в дорогу, которая заняла бы шесть часов, было поздновато. Гас сказал, что не видит препятствий, поскольку находиться в доме не является преступлением. Никто не умер, наркотик конфисковали, а они формально остаются гостями с оплаченным пребыванием. Он, казалось, говорил, перебирая в уме юридические соображения, чтобы быть уверенным в правильности своего решения. Джен сделала всем десятиминутный массаж для снятия напряжения. Она сказала, что, может, им стоит обратиться в местную больницу, чтобы провериться, но никто не захотел, в особенности еще и потому, что туда увезли Машу. Тони сообщил, что с плечом у него все в порядке.

– Вы это имели в виду, когда говорили, что не нужно делать того, что не нравится? – спросила у Джен Фрэнсис, когда подошел ее черед получить порцию массажа.

Бедняжка Джен была в ужасе.

– Я имела в виду не делать отжимания или прыжки с приседаниями! – сказала она, пока ее опытные пальцы совершали магическую пробежку по спине Фрэнсис. – Отжимания – это кошмар для тех, у кого проблемы со спиной, а прежде чем делать прыжки с приседаниями, нужно хорошо подготовить колени. – Она отрицательно покачала головой. – Если бы я подозревала что-то в этом роде, то немедленно сообщила бы в полицию. – Джен с обожанием посмотрела на Гаса. – Я бы сказала ему.

– Он свистит? – спросила Фрэнсис, проследив направление ее взгляда.

Он явно не свистел и резьбой по дереву тоже не занимался, но все равно оставался почти идеальным.

Когда Гас и Джен уехали, все девятеро отправились на кухню приготовить что-нибудь на обед. Они испытывали эйфорию от ощущения свободы, открывали дверцы шкафов, а потом наступил миг трепетной тишины: они стояли перед массивным стальным холодильником, созерцая продуктовое изобилие: мясо, курицу, рыбу, овощи, яйца.

– Сегодня мой двадцать первый день рождения, – объявила Зои.

Все повернулись к ней.

– И сегодня же день рождения Зака. – Она сделала глубокий вдох. – Сегодня наш день рождения.

Родители подошли и встали по обе стороны от нее.

– Я думаю, нам хорошо бы выпить по маленькому бокалу вина за обедом, – предложила Фрэнсис.

– И нам нужна музыка, – добавил Бен.

– Нам нужен торт, – сказала Кармел и закатала рукава. – Я специалист по тортам ко дню рождения.

– Я могу приготовить пиццу, – произнес Тони. – Если есть мука, то сделаю тесто.

– Правда? – спросила Фрэнсис.

– Правда, – ответил он и улыбнулся.

Зои принесла из своей комнаты бутылку вина, которую тайком протащила в пансионат, а Фрэнсис отправилась на поиски и в маленькой комнате за столом администратора внизу обнаружила целый склад контрабандного алкоголя, предположительно конфискованного у гостей, побывавших здесь до них: шесть бутылок, и некоторые вполне приличного качества. Бен нашел их мобильники, и они, воссоединившись с миром, узнали кое-что из случившегося в нем за последнюю неделю: спортивный скандал, который показался скандальным только Тони и Наполеону; распад одного из браков в семействе Кардашян, впрочем, важным это событие показалось только Зои и Джессике; природная катастрофа, от которой пострадали только те, кто грубо игнорировал все предупреждения, – за что боролись, на то и напоролись. Бен извлекал из своего телефона музыку и исполнял обязанности диджея, принимая заявки от разных поколений на разные жанры.

Все были пьяны от еды и вина. Джессика приготовила идеальные стейки средней прожарки. Тони изготовил тесто для пиццы. Фрэнсис помогала тому из шеф-поваров, кто в данный момент в этом нуждался. Кармел испекла невероятный торт, а от похвал, которые посыпались на нее, раскраснелась и стала еще красивее. Чуть ли не все танцевали, чуть ли не все плакали.

Ларс не умел танцевать. Совсем. Смотреть на него было одно удовольствие.

– Вы это делаете специально? – спросила Фрэнсис.

– Почему люди всегда задают такой вопрос? – ответил Ларс.

Тони танцевать умел. Очень неплохо. Он сказал, что в его времена в спортивную подготовку входили занятия балетом.

– Способствовало укреплению подколенного сухожилия, – объяснил он Фрэнсис и Кармел, которые обхватили друг друга и хохотали до упаду, воображая Тони в балетной пачке. В ответ он исполнил идеальный пируэт.

У Фрэнсис никогда не было любовников, которые умели бы делать пируэты и готовить тесто для пиццы. Это было занятно, но никак не могло стать причиной, по которой она позволила бы Тони поцеловать себя. А она знала: он хочет ее поцеловать. Ощущение, что она находится на вечеринке с мужчиной, который хочет ее поцеловать, но еще никогда не целовал, доставляло наслаждение ничуть не меньшее, чем в самый первый раз, когда она пережила это в возрасте пятнадцати лет на шестнадцатилетие Натали. Все чувства обострились, как от галлюциногена.

Они выпили за Зои и Зака.

– Я не хотела близнецов, – заявила Хизер, поднимая бокал красного вина. – Когда доктор сказал, что будут близнецы, я выругалась. Поверьте – не вру.

– Прекрасное начало, ма, – произнесла Зои.