Девять возвращений [Повести и рассказы]

На берегу лежали старые валуны. Копошились птицы, собирали морских улиток. Невдалеке от валунов был огорожен бассейн с вышкой для ныряния.

На пляже было много народу. Плавали яхты и моторные лодки. За одной из лодок гнались стаей чайки, штук сорок. Громко кричали, садились на воду, что-то торопливо глотали и опять продолжали погоню.

— Что это с чайками? — спросила Лена.

— Рыбаки кидают мелкую рыбешку, — объяснил Гриша. — Вот они и кричат, еще требуют. Не отстанут до самой бухты. А в бухте рыбаков встретят портовые коты. Тоже будут клянчить кефаль или султанку.

— Нет, вы это серьезно, Гриша?

— Честное слово!

Ребята повели нас к бассейну.

— Мы здесь тренируемся.

— А кто вас тренирует? — спросил я.

— Гриша.

Я хотел было сказать, что в тренировке Грише может помочь Лена. Она закончила школу плавания и свободно владела различными стилями — кролем на груди с выносом рук и без выноса, кролем на спине, плавала на боку, плавала брассом. Но подумал, что это будет нескромно. Ребята и Гриша сами позовут Лену, если захотят.

По дощатым мосткам прошли к бассейну. Переоделись в фанерных кабинках.

Таня надела купальник и резиновую шапочку. Шапочка была высокая, как колпак, потому что в ней помещались косы, и с круглой желтой заплаточкой.

На мостках бассейна было много моряков. Их большие шлюпки с крутыми высокими бортами стояли поблизости, «на рейде». Моряки тренировались к празднику — молодые ребята с выносливыми мускулами. Они наблюдали за плавающей публикой, подшучивали над «санаторскими».

Я решил не идти в воду, потому что плаваю скверно, хотя Лена неоднократно наставляла меня, в особенности в кроле (она больше всего любила этот стиль), что ногами надо «нажимать» на воду вроде рыбьего хвоста, а руки «должны создавать зацепление, что и обеспечит равномерное продвижение вперед».

Слова прямо из учебника!

Но, сколько я ни пробовал, ноги у меня не работали, как рыбий хвост, и зацепления тоже не создавалось — летели брызги, я быстро задыхался, и никакого равномерного продвижения не обеспечивалось тоже.

Лена подошла к краю бассейна — в белом шерстяном купальнике, в белой повязке, придерживающей волосы (шапочку Лена не носила), и в белых резиновых туфельках на плотных маленьких каблуках.

Матросы потеснились, пропуская ее к воде. С интересом поглядели на Лену.

Но за нее я был спокоен.

Лена присела, отвела руки — прямые, напряженные, — оттолкнулась, без всплеска прорезала воду и ровным, неспешным кролем поплыла в море.

В прозрачной зеленой воде все дальше уходили белые туфельки, чуть-чуть вспенивая воду.

Матросы с одобрением отметили четкость и красоту стиля.

Гриша с ребятами отрабатывали старт. Лучше всех получалось у Спартака. Неплохо получалось и у Юли. У Тани — хуже.

Мне казалось, что Таня сердится и что между ней и Юлей происходит какое-то внутреннее соревнование.

Из-за мола показались два парусника — один большой, синий, другой — поменьше, белый. Это было совершенно неожиданно. Откуда взялись фрегаты?

— Ушаковцы приплыли, — сказали моряки.

Я не понял, почему «ушаковцы». Из истории я, конечно, знал, что в XVIII веке был знаменитый русский флотоводец адмирал Ушаков. Но при чем тут он и эти фрегаты?

На расстоянии полумили шел морской охотник, вскидывал носом буруны.

С капитанского мостика сигналили флажками парусникам.

— Убрать грот-бом-брамсель, — прочитал один из матросов.

Вскоре из разговоров моряков я понял, что в Ялте происходит съемка кинокартины «Адмирал Ушаков». Фрегаты назывались: большой, синий, — «Дунай», а поменьше, белый, — «Товарищ».

Из заплыва вернулась Лена. Моряки почтительно протянули ей руки, чтобы помочь подняться на мостки бассейна.

Лена села рядом со мной.

Мы разговорились с моряками и узнали, что они тоже снимаются в «Адмирале Ушакове».

Приплыл еще буксир, который тянул баржу, оборудованную как фрегат. Из люков выглядывали черные пушки. На флагштоке вился французский флаг.

К нам подсели и пионеры с Гришей: у них была передышка в тренировке. Ребят заинтересовало, почему на барже поднят французский флаг. Адмирал Ушаков сражался с французами? А если сражался, то где?

Моряки рассказали ребятам, что Ушаков сражался с французами в Средиземном море и освободил крепость Корфу. А у Синопа Ушаков разбил турецкую эскадру, которая хотела захватить Крым.

«Французский фрегат» отцепили от буксира, и начался бой между ним и «Дунаем».

На «Дунае» взвился русский флаг — белый с синим крестом. Слышно было, как затрубили сигнальные рожки: «Приготовиться к баталии!» Крышки у люков откинулись, вылезли голые по пояс матросы и протерли шомполами стволы пушек. «Дунай» разворачивался под ветром, прицеливался. Раздалась команда: «Фитиль пали!» — и ударили пушки.

Воздух сдвинулся, качнулся. В горах заухало, загремело, точно кто-то сбросил пустую железную бочку и она покатилась, грохоча и подскакивая на утесах. Над морем нависли плотные клубы порохового дыма. Едко запахло серой.

У «Дуная» обломилась рея, вспыхнул, как бумажный, парус. У «французов» тоже что-то загорелось: там, видимо, подожгли специально приготовленную паклю.