Девять женщин Андрея Миронова

Тем временем в субботу, 1 декабря, в 19.50 по московскому времени по 1-й программе ЦТ начался повторный показ телевизионного блокбастера «Семнадцать мгновений весны». Как мы помним, премьера фильма состоялась в середине августа и за эти три с половиной месяца в адрес создателей ленты пришло такое количество восторженных писем, что их число перекрыло все прежние рекорды. Львиная доля этих писем предназначалась актеру Вячеславу Тихонову, исполнителю роли Штирлица. Писали в основном женщины и девушки, для которых советский разведчик Максим Исаев стал эталоном мужской красоты, доблести и мужества. Мало кто знает, но после премьеры фильма по стране прокатилась волна разводов, поскольку многие жены разочаровались в своих мужьях, так непохожих на Штирлица. Повторный показ сериала вызвал у зрителей не меньший ажиотаж – улицы советских городов вновь вымерли, преступность резко сократилась.

Андрей Миронов во время первой демонстрации фильма две последние серии не видел – уехал на съемки в Италию (он снимался в фильме «Невероятные приключения итальянцев в России»). Теперь этот пробел он восполнил – досмотрел фильм от начала и до конца. Мнение о нем у него было неоднозначное. Ему не понравились «политические» эпизоды (слишком скучные), а вот игровые почти все заинтересовали. Больше всего его поразила игра Евстигнеева, Плятта и Броневого, даже Куравлев ему понравился. Что касается игры собственной жены, Екатерины Градовой, то здесь Миронов счел за благо промолчать. Что правильно: объективным его мнение назвать было трудно.

Вообще рождение ребенка внесло серьезные коррективы в жизнь Миронова. Ведь он привык к достаточно веселой жизни, когда после спектакля они веселой компанией заваливались к нему домой и «гудели» почти до утра. Градова относилась к этому не самым лучшим образом, но вынуждена была это терпеть. Но теперь, при новорожденном, вести подобный образ жизни было невозможно, чему Градова была, конечно же, рада. Чего нельзя было сказать про Миронова. Поэтому появление дочери в какой-то мере стало последней каплей в его отношениях с Градовой. Видимо, именно тогда он понял, что долго их союз не протянет. Думала ли об этом сама Екатерина? Конечно же, думала, поскольку была женщиной умной. Не могла она не видеть и того, что они с мужем разные люди. Несмотря на то что объединял их театр, однако отношение к жизни у них было неодинаковое. Хотя оба они были из именитых семей: Миронов из актерской, Градова – из архитектурно-актерской.

Рассказывает Е. Градова: «…С детства во мне жили два главных моих желания – я всегда старалась быть там, где нищие, зазывала их к себе, просила маму поселить их у нас дома. И все время упрашивала родителей взять в дом сирот. Потом, повзрослев, приводила очень много людей к себе домой. Когда мы жили с Андреем Мироновым, я приводила бездомных, которые однажды чуть не убили меня с дочкой, обокрали. У меня постоянно кто-то жил. Однажды пришла женщина маленького роста. Она была в школьной форме, галстуке, с двумя настоящими пионерами, представилась племянницей «Камилы Тимофеевны Миарес». «Я венгерская пионерка», – сказала она мне, взрослой женщине, уже снявшейся в фильме «Семнадцать мгновений весны». Они сидели, не доставая ногами до пола, я оставила их жить у себя, кормила. Потом, правда, выяснилось, что ей, «пионерке», 38 лет и что она рецидивистка, бежавшая из тюрьмы из-под Тулы…»

В то время как его жена хлопотала по хозяйству, Миронов продолжал… влюбляться в других женщин. Правда, несмотря на его феерическую славу, не каждая девушка готова была отдаться Андрею Миронову. Вот лишь один пример. Дело было летом 1974 года, когда Андрей снимался в «Соломенной шляпке».

В понедельник, 10 июня, съемочная группа выехала на натурные съемки в эстонский город Тарту. Миронов отправился туда отдельно от всех на своем сером пикапе «Жигули» вместе со сводным братом Кириллом Ласкари. У обоих болели головы, поскольку накануне они провожали из Ленинграда своего приятеля балеруна Михаила Барышникова, который вместе со своим театром отправлялся на гастроли в Канаду. В разгар проводов Миронов пошутил: «Гляди, Миша, не стань невозвращенцем». На что Барышников пошутил: «Куда я денусь от нашего борща». Пройдет всего лишь две недели, и мрачный прогноз Миронова сбудется. Но не будем забегать вперед.

Итак, Миронов и Ласкари приехали в Тарту на пикапе. Жить их поселили в военном гарнизоне, в двухкомнатной квартирке со всеми удобствами: проходная комната досталась Ласкари, а Миронову, как признанной звезде, выделили поистине генеральские апартаменты – огромную комнату с ковром, люстрой, модным сервантом и… портретом Брежнева над кроватью. Увидев последний, Миронов аж присвистнул. «Трогательно, конечно, но чертовски неудобно – как же я буду снимать штаны при генеральном секретаре? Давай, Кирюша, перевесим портрет к тебе в комнату». Так и сделали.