Девять жизней

— Что-то мне не нравится ваше отношение, — сказал он.

Вульф пожал плечами.

— Да ради бога. Нравится оно вам или не нравится, мне неважно. Но не пытайтесь давить на нас. Не пытайтесь подгонять нас. На нас и так предостаточно давления.

Он потянулся к телефону.

— Я попрошу Гоффа прислать машину, — сказал он.

Он выставлял этого человека за дверь, а это был не самый разумный поступок. Но почему-то его это не волновало.

В службе безопасности подняли трубку. Вульф без колебаний попросил вызвать машину.

— Так как, выпить не хотите?

Хьюз был вне себя. Он вытащил из портфеля папку и бросил ее на стол.

— Здесь все данные на Такермена, — сказал он Вульфу, — Я подожду машину за дверью.

Вульф проводил его взглядом.

III

Вульф нажил себе врага, ничего не достиг, а его поведение было глупым до крайности. Но он был исполнен решимости дать Центральному бюро понять, что им не нужно напоминать об их задаче.

Они и так знали свою задачу и уже почти две сотни лет пытались решить ее всеми мыслимыми способами — утыкаясь в тупики, двигаясь по ложным путям, но ни на миг не прерывая поиска, ни на миг не теряя из виду их конечной цели. Проекту «Песочные часы» не нужен был напыщенный дурак вроде Хьюза, чтобы подталкивать его на этом пути.

Может, в Центральном бюро и теряли терпение, но он ничего не мог с этим поделать. В Центральном бюро долго ждали, но придется подождать еще.

Возможно, еще не очень долго. Работа над проектом «Парадокс» была завершена почти пятьдесят лет тому назад, и теперь все было готово. Как только путешествие во времени перестанет быть лишь теоретической возможностью, проект «Парадокс» может вступать в действие. Но пока этот день не наступил, он не продвинется ни на шаг.

И очень жаль, сказал себе Вульф. Он сел за свой стол, положил руки перед собой и стиснул их. Это все нервы, сказал он себе. Каждый из нас — комок нервов.

Хотя он горячо отрицал это в своем разговоре с Хьюзом, срочность висела над ним, как дамоклов меч, и пугала его — отчаянная необходимость предотвратить первую галактическую войну, в которую Земля будет вовлечена и, по всей вероятности, уничтожена.

Он попытался представить последствия подобной войны — и не смог. Это будет крупномасштабная война, основанная на долгосрочной стратегии, не поддающаяся научному осмыслению человека, далекого от военных дел. Планеты займут место городов в старой, устаревшей и вышедшей из обращения концепции мировой войны и будут превращены в пыль в ходе ка-кого-нибудь тактического маневра той или иной стороны.

И эту войну можно предотвратить. Можно сделать так, чтобы она никогда не началась. Как только путешествия во времени станут возможными, проект «Парадокс» продолжит осуществление плана, который уже был разработан и ждал своего часа: люди смогут переместиться в прошлое, чтобы переписать страницы, которые были темным и трагическим пятном на дипломатической истории Земли. Ибо идеологическое сражение, которое шло сейчас полным ходом, было борьбой за умы на множестве разных планет. И это, подумалось Вульфу, была та еще работенка. Ведь то, что на одной планете считалось правильным образом мыслей, на другой могло показаться изменой или еще чем-нибудь в том же роде.

Внезапно Вульф обнаружил, что пункт за пунктом вспоминает перечень достижений проекта «Песочные часы». У них были Доказательства Телмонта — документы, найденные на мертвой заброшенной планете в созвездии Сеятеля. Эти бесценные таблички, по всей видимости, указывали на то, что раса, некогда обитавшая на Сеятеле III, использовала путешествия во времени для того, чтобы сделать богаче и разнообразнее свою повседневную жизнь. Но имелась одна загвоздка. Видимо, путешествия во времени были для них делом столь обыденным, что им не пришло в голову упомянуть о том, какого рода были эти путешествия.

Вульф негромко выругался себе под нос, вспомнив, как они работали, словно бешеные, чтобы расшифровать письменность телмонтиан. И как, когда ключ был уже найден, они впустую перелопатили уйму записей.

Они умели это делать, подумал Вульф и грохнул кулаком по столу. Но что лежало в основе этого умения? Механический процесс? Природная способность? Умственная тренировка? Что?

А Странники, привезенные на Землю двадцать лет назад из зоны Лобзика, — как быть со Странниками? А уравнения

Манна, дело рук крошечного сморщенного человечка, который упорствовал в безумном старомодном убеждении, будто все во Вселенной можно объяснить при помощи законов математики.

А теперь еще два человека исчезли!

Его ждала работа. Надо встать и взяться за дело, а не рассиживаться здесь в раздумьях, полных горького гнева и досады. Но ему не хотелось работать.

Ему хотелось на рыбалку.

Он сидел и думал о зеленой глади воды, представлял, как, разомлевший на солнышке, зачарованно следит за танцующим поплавком. Его ждали синежабрые окуньки и солнечники, а они за улов могли бы сойти с большим трудом. Но он рассматривал их как терапевтическое средство и хотел на рыбалку.

«Клянусь богом, — подумал он, — я пойду. Улизну от Нэнси и всех остальных и наловлю прорву рыбы».