Девять жизней

— А-а, Митрофановны, что ли? Так его кажись, несколько лет назад Марк Савельевич купил, вроде собирался сносить и себе новый строить, да так и не сподобился, — внезапно замолчав, продавщица подозрительно посмотрела на меня, — Уж не случилось ли с ним чего?

— Да нет, что вы, — попыталась переубедить ее я, — С ним все в порядке, просто продал моему отцу, а тот умер…, — и я печально умолкла, давая понять, что тема для меня болезненна и раны еще слишком свежи.

А у самой сердце выпрыгивало из груди. Марк Савельевич, значит, еще одно подтверждение, что мои видения — это воспоминания. Надо расспросить о хозяине коттеджа подробнее, может, кто видел с ним девушку и может о ней рассказать?

— Ну, слава Богу, я уж подумала, что с благодетелем нашим случилось, что, — с облегчением вздохнула женщина и продолжила упаковывать продукты.

Вот он мой шанс узнать что-нибудь о себе.

— А скажите, ваш этот… Марк Савельевич, кажется, он давно не появлялся в деревне?

Продавщица, наконец, закончив с моим списком с видимым удовольствием начала рассказывать мне и о благодетеле и о жителях деревне в целом. В общем, все, что я хотела узнать и даже более того. Только о девушке не обмолвилась ни единым словом. Пришлось задавать вопрос напрямую, хотя в магазине провела уже около часа, и честно сказать порядком устала, да и есть хотелось уже зверски.

— Я слышала, жена у него была, блондинка такая…, — начала было я, но, даже не дав закончить предложение, женщина сначала фыркнула, а затем и сплюнула себе под ноги.

— Да чтоб ее черти побрали, окаянную! Чуть не загубила его, как еще белый свет таких гадюк носит! — продолжала возмущаться она.

Меня же от ее слов бросило в жар, так как практически на сто процентов была уверенна, что речь идет о той, счастливой мне. Интересно, чем же я заслужила столь нелицеприятный отзыв? Прилагая усилия, что бы голос прозвучал равнодушно, спросила:

— И что же она сделала?

— Да что и все — загуляла с молодым да красивым. Хотя наш Марк Савельевич мужчина хоть куда, — женщина засмущалась и покраснела, наверное, он ей самой нравится.

В груди защемило. По-моему это ревность и немного злости.

— И чего ей не хватало? Ходила тут высокомерная, расфуфыренная, все мало ей, наверное, было. Вот и убежала с каким-то богатым любовником, — сказав все это, продавщица заговорщицки нагнулась ко мне поближе и выдала, — Поговаривают, что беременная она была, да ребеночка то и убила…, — выпрямившись, закивала, как будто только что раскрыла мне самую страшную тайну, — Ой, как он страдал, как страдал. Да на нем лица не было, исхудал весь, осунулся…. Эх, был бы он моим, ни за что бы такого не бросила, — закончила продавщица.

После услышанного захотелось скорее уйти. Я молча расплатилась, загрузила часть покупок в рюкзак, взятый из кладовой, остальное распределила равномерно на обе руки, и, не прощаясь, вышла из магазина. Настроение было безнадежно испорчено.

Одно я знала точно. Если я кого и бросила, то уж точно не к любовнику сбежала. С ребенком, конечно, вопрос остается открытым. Но все же надеюсь, что я никого не убивала, иначе никогда не смогу простить себя за это.

Добравшись до коттеджа, я сгрузила все на кухне и позвала Нафаню. Пусть разбирает пакеты и готовит ужин — у него это однозначно лучше, чем у меня получится! Сама же, направилась заканчивать с уборкой.

Часов в восемь дом был приведен в порядок. Мы поужинали, и я поднялась в выбранную для себя комнату. Как же я устала! Прилегла отдохнуть перед душем, но вырубилась, едва приняла горизонтальное положение.

***

— Где веселье председатель,

А свобода, мой кумир,

За столом законодатель,

Где до утра слово пей!

Заглушает крики песен,

Где просторен круг гостей,

А кружок бутылок тесен…, — горланил пьяный мужской голос.

Я просыпалась под веселые завывания моего мужа, вот уже шестой год. Александр еще не ложился и только-только пришел в спальню. Как всегда продолжал веселиться, когда нормальным людям пора вставать. До сих пор каждое подобное утро он являлся именно ко мне, хотя с самого венчания у нас разные спальни.

— Наташенька, звезда моя! — радостно кричал мой «дорогой» супруг, — Вставай! — продолжал он ликовать,

— Солнце светлое восходит,

Озаряя мглистый дол,

Где ещё безумство бродит,

Где ликует произвол…

Как же мне надоели все эти его похождения, веселье и вакханалии, в которых он принимает постоянное участие и его явления домой только под утро.

Мне уже немало лет и я давно хочу ребенка, но с подобным образом жизни мужа, он просто физически не может появиться на свет. Более того, сомневаюсь, что он даже в своем первоначальном виде имеется в организме отца.

— Наталья! — все никак не унимался супруг.

Смирившись, что спрятаться не получится, я, нехотя, вылезла из-под теплого одеяла. Зябко поежилась и накинула на печи теплую пуховую шаль, лежащую всегда под рукой. На дворе лютая русская зима, а у нас заканчивается уголь. Только Сашеньку не волнуют такие приземленные вопросы, его друзья постоянно живут у нас, а так же изволят пить и кутить на денежки моего мужа.