Девять жизней одной Кошки (СИ)

— Это не важно, — чуть надавила магией на дверь, и она открылась, пропуская меня внутрь. Алексан отступил назад, вглубь камеры. За ту неделю, что я здесь нахожусь, он практически вернул себе свою прежнюю форму. Едва, отдых и секс могут сотворить намного больше чудес, чем магия. Впрочем, её я тоже использовала, исцеляя его раны, хотя магия целительства давалась мне куда сложнее, чем какая-либо другая. — Ничто не удержит кошку.

— Даже семья? Любовь? Мужчина? — Он как-то странно на меня смотрел, словно от моего ответа зависела его жизнь. Однако, думать над этим не было ни времени, ни желания. Из нас двоих всегда я делала первый шаг, я настаивала, я брала. А он просто получал удовольствие, подчинялся… Иногда, мне хотелось кричать от этого его слепого подчинения, от того, что он отдавал себя полностью во власть мне и моим желаниям.

Я промолчала, заходя в камеру и закрывая за собой дверь. Что можно ответить на такой вопрос? Что ты моя любовь, мой мужчина, моя семья? Или что я могу предать даже собственную сестру, если на то будут причины? Или, что я отдам любого под суд, подведу под казнь, если он стоит на моём пути?

— Я кошка, — чуть улыбнулась, снова поворачиваясь к нему лицом.

Алексан неожиданно зарычал и резко рванул ко мне, впечатав моё несопротивляющееся тело в деревянную поверхность. Он отшвырнул в сторону сумку, разорвав ремень. Схватил меня за запястья и завёл руки за голову, прижимая их к двери одной рукой. Второй рукой мужчина держал меня за подбородок, заставляя смотреть в его сверкающие гневом глаза.

Его лицо искажала болезненная гримаса, словно ему была неприятно касаться меня. Сердце болезненно сжалось.

— Кошка, кошка… — Процедил он сквозь зубы, до боли сжав мой подбородок своими крепкими, сильными пальцами. — Ты словно прячешься за это слово! Но я знаю, ты не чистокровная кошка, что бы действительно быть такой, какой хочешь казаться. Зачем ты мучаешь нас обоих? Зачем приходишь каждую ночь? Зачем? Я чувствую, что тебе не нравиться моя покорность, я вижу, как ты болезненно держишь на лице улыбку, стоит мне перестать отвечать на твои действия! Я всё это вижу. Но ты молчишь. Ни слова упрёка, ничего. Приходишь, проводишь со мной ночь и уходишь. Кошка… — Теперь в его голосе слышалось презрение. — Ты никогда ею не была и не будешь. Ты не такая!

— Да? — Теперь я гневно сузила глаза, прекрасно понимая, что злюсь не на то, как он себя со мной ведёт сегодня, а на то, что он прав. Алексан ударил по нужным местам, заставив меня почувствовать горечь собственных поступков. — Откуда тебе знать, человек? Что ты вообще обо мне знаешь?

— Ничего, — зло выдохнул он и резко отпустил меня, отходя к дальней стене камеры.

— Я могу уйти, — слова дались с трудом, уходить мне не хотелось. Он стал для меня наркотиком, самым желанным и самым дорогим. И не смотря на количество встреч с ним, мне этого мало.

— Ты никуда не пойдёшь, — тихо ответил Алексан. — Ты хочешь, что бы я действовал по-другому, не так ли?

— Возможно, — осторожно ответила, чувствуя, как что-то неуловимо изменилось. В воздухе витал аромат возбуждения, желания, страсти. Напряжение достигло небывалой концентрации, мне стало казаться, что воздух просто прошит электричеством. — Но это не значит, что…

— Раз ты хочешь увидеть мои не самые лучшие качества, девочка, то я покажу их тебе, — в его голосе сквозила насмешка. Я замерла, слушая его учащённое дыхание и неспешные, медленные шаги в мою сторону.

Прикрыла глаза. Так ощущения были куда более острыми, ведь я не вижу его и не знаю, что он будет делать.

Нежное, едва ощутимое касание пальцев к шее. Голова запрокинулась назад, а его пальцы двинулись вниз, к расстегнутому вороту рубашки. Чуть погладил основание шеи, провёл по выступающим косточкам ключицы. Я чуть вздрогнула, от наплыва ощущений. Даже таких прикосновений было достаточно, что бы желание горячей волной поднялось внизу живота.

Тепло его рук пропало, и разочарованный вздох сорвался с моих губ. Алексан удовлетворённо хмыкнула, прекрасно расшифровав причину подобной реакции.

— Сними это, — он резко дёрнул меня за ворот рубашки. Не сильно, но достаточно чувствительно, чтобы не было возможности проигнорировать его просьбу.

Чуть улыбнулась. Просьба… Ага. Скорее это был приказ. Причём настолько требовательный… У меня даже искушения уклониться от его исполнения не возникло.

Подняла руки и стала медленно расстегивать пуговицы и распутывать шнуровку. Глаза я так и не открыла, наслаждаясь тем, как сбилось его едва начавшее успокаиваться дыхание.

Рубашка стала сползать с плеч, оголяя грудь, туго перетянутую эластичной тканью. Это имело скорее практическое значение, позволяя легко проходить в узких коридорах. Недовольное ворчание со стороны мужчины заставило меня улыбнуться шире, ему явно не понравилось наличие ещё одной преграды. Ну уж эту я не буду снимать сама, пусть он это сделает, раз решил играть из себя главного в эту ночь.

— Полностью, — сдержанно указал Алексан. — Сними её сама.

— А ты не хочешь мне помочь? — Голос хрипел, от сдерживаемого желания.