Девятая директива

— Таиландцы проводят срочные поиски: об исчезновении было сообщено за несколько минут до отбытия кортежа. Пришлось их уговаривать, но мне удалось убелить их.

Она даже стоять не могла спокойно. Нервы у нее пошаливали, ее била дрожь. Значит, если верить Ломэну, она работает в разведке. Не надо бы им брать на работу таких вот девочек и мальчиков. Такие, чуть что, сразу ломаются. Как сейчас.

Я спросил ее:

— Они будут использовать вертолеты? Армейские части подключены к поискам?

— Сами решат, как действовать. Я лишь подчеркнула важность наблюдения за пристанями, аэропортами и дорогами, которые ведут к границе с Лаосом…

— С Лаосом?

— Это самый быстрый путь в Китай.

Ломэн мог что-то об этом знать. Надо было его спросить.

— Что вы сказали Ломэну?

— Ничего.

— Где комната № 6?

— Я провожу вас.

Она с трудом отвела глаза от моего лица. Я пошел за ней по коридору, и мы увидели посла Коул-Верити: крупный мужчина с пепельно-бледным лицом, в парадной форме при всех орденах и в золотых эполетах. Он был окружен перепуганной посольской шушерой. Эти дармоеды что-то невнятно лепетали, а он на них форменным образом орал:

— Так скажите им, что положение чрезвычайно серьезное — поэтому мы ничего и не сообщаем. И скиньте их всех с лестницы, в посольство не войти, на коммутаторе пусть пропускают только звонки в город Макмэхон, зайдите и возьмите с собой Стрейкера.

Двое отделились от толпы, Коул-Верити открыл дверь.

Ломэн подошел с другой стороны. Если уж у него такие глаза, что же с Винии Мэйн спрашивать. Во мне снова шевельнулась ярость:

— Черт бы вас всех подрал! Кто-то должен был это сделать.

Все они одинаковые. Не любят иметь дело с убийством. Даже после двух мировых войн на тебя смотрят так, будто ты Каин какой-то. Даже если им известно, что заданием предусмотрено убийство и что именно ты та самая мразь, которая его совершит, они все равно будут смотреть на тебя, словно ты вылез из дерьма.

— Ломэн, откуда ей известно, что вы ей рассказа ли? Что делает эта шлюха из разведки в нашем сарае?

— Сядьте и постарайтесь держать себя в руках.

— Вы не смогли от нее избавиться! Она что, в вашем вкусе?

Мой желудок был полон адреналина и желчи, я потел, как свинья, на меня вдруг навалилось все разом: возраст, ответственность, провал, поражение. Похоже, я и впрямь уже стар для таких игр.

Ломэн прислонился к окну и ждал, разглядывая свои ботинки. Я два раза обошел комнату, глядя в никуда, стараясь вспомнить одно слово, которое бы сразу сказало ему все, что я думаю и о его способностях, и о толпе на Линк Роуд, где поливальная машина смывала кровь с мостовой, и о задании, которое мы успешно провалили, потому что не смогли справиться с этим недоноском, с этой мартышкой, бандитом, у которого на все один ответ — пуля.

Нет. одним словом этого не выразишь.

— Я жду, когда вы успокоитесь, — сказал он. Его хладнокровие пошло мне на пользу. Пол посольства дрожал у нас под ногами, но Ломэн был спокоен.

— Вы ходили на Линк Роуд? — спросил я его. Мой голос звучал тихо, или мне это казалось, потому что до этого я все время кричал.

— Да.

— Ну и что вы там видели?

— Много народу, не пробьешься. Потому и договорился встретиться с вами здесь.

— Значит, вы ничего не знаете?

— Нет. Может, вы мне расскажете?

— Это был захват Представителя.

Ломэн отошел от окна, и по выражению его лица я понял, что он действительно ничего не знает. Он мягко спросил:

— Так вы считаете, что Представитель еще жив?

— Говорю же вам, это был захват. Убивать его не хотели — они застрелили шофера.

Его удивление внезапно вселило в меня уверенность. В первый раз я внимательно и с интересом осмотрел комнату; с каких пор это я перестал замечать, где нахожусь, куда иду, перестал вновь изучать знакомые вещи: белая краска, потолок, расписанный фресками, голубой ковер, длинный стол, стулья, телефон, пепельницы — чистая, как больничная палата, солнечная комната. В такую комнату хорошо попадать после аварии. Со мной, похоже, так и обстоит.

— Продолжайте, — выдохнул Ломэн.

— Как только я понял, в чем дело, сразу принял меры. Людям Рамина бесполезно что-либо говорить. Я позвонил в комнату № 6 — к телефону подошла эта Меченая. Я сказал, чтобы прочесали весь город и нашли машину “скорой помощи”. Любой человек из посольства способен нажать на местные власти сильнее меня, может даже потребовать объявления тревоги по просьбе посольства…

— В машине “скорой помощи”, — пробормотал он. Даже как-то не верится, что в момент выстрела я вот так же ничего не знал. Только увидев труп в храме, я понял все до конца.