Девятая квартира в антресолях - 2

– Открыть что? – тон Лизы стал насмешлив. – Что с Лидой Олениной мы заканчивали один класс Института благородных девиц? И что она бывает у меня в доме? То тайной ни для кого не является, извольте!

Услышав про Институт, полковник переглянулся с напарником и чуть сник.

– И все же прошу Вас, барышня, пройти в кабинет и объяснить происхождение этого пятна от машинописной краски.

Лиза миновала его и с порога посмотрела на папин стол. Машинка была расчехлена, но Лиза с удивлением заметила, что печатная лента установлена в ней на своем месте. Она взяла себя в руки.

– Ах, это? – попыталась как можно беспечнее спросить она. – Да, пятно недавнее, но это не краска… Это чернила! Савва Борисович случайно пролил летом…

– Какой такой Савва Борисович? – у проводившего обыск жандарма на лбу появились озабоченные складки.

– Мимозов. Савва Борисович. Вы наверно, о нем слышали?

– Он что же…, – полковник, кажется, был уже не рад тому, что попал в подобную ситуацию, Савву в городе знали все. – Он бывает у Вас?

– Ну, конечно! – Лиза улыбнулась. – Они же с папой компаньоны. И машинку эту он нам подарил!

– Простите! – полковник утер лоб. – Простите, барышня, но служба! Обязан был проверить… Видимо нас неверно информировали.

– Что Вы! – Лиза снова вышла в коридор. – Я ничем не намерена вам препятствовать, выполняйте свой долг спокойно. Если что-то потребуется, обращайтесь к Наталье Егоровне – у нее все ключи от дома. Позволите удалиться?

– Да мы, собственно… Мы уже заканчиваем. Не изволите ли, сударыня, подписать бумаги?

Тут же возник рядом Лев Александрович.

– Извольте учесть, что барышня в том возрасте, что не является полностью дееспособной. Лучше бы Вам обратиться к ее отцу.

– Но это простая формальность, сударь, и никакой силы не несет за собой. Простое уведомление о проведенных нами действиях.

– Тогда позвольте ознакомиться! – Лев Александрович вышел вперед.

Он не мог грязными руками взяться за бумаги, поэтому Лиза перекладывала их перед ним на столе, пока он все внимательно просматривал. Он кивнул ей, она подписала, визитеры удалились.

– Господи! – Лиза рухнула на стул, до сих пор держа в руках шляпу. – Как же это? Няня?

– Все позади, Елизавета Андреевна, – успокаивал ее Борцов. – Все обошлось!

– Как, как? – ворчала перенервничавшая не меньше других Егоровна. – Вон, твой прилетел! Машинку вашу раскурочил. А она ж не отмывается! Ну, придумали, вот – жених, свекла… Уж, прости нас!

– И еще журнал Ваш пришлось в печке спалить, – покаялся и Лев Александрович.

– Да нет, наоборот, вы такие молодцы, – Лиза все еще не могла понять, что это все происходит именно с ней, и до конца не осознавала, что именно только что прошло рядом, миновало в такой близи. – Но Лида! Как же она?

– Видимо, не выдержала давления, проговорилась, – Лев Александрович сейчас почему-то не склонен был топить Лизиных приятелей и говорить не о том, почему показала на подругу, а почему вообще посмела сотворить такое в чужом доме. – Девушка же.

– Она что, арестована? – с ужасом спросила у него Лиза.

– Задержана. Эти… как уходили, то я слышал, переговаривались, что Олениных надо отпускать, на них тоже ничего конкретного нет.

– Боже! И Ольга Ивановна? А Вы? Как Вы обо всем узнали?

– Ваш друг… – Лева произнес это через силу, отдавая должное. – У Вас неплохие друзья, Елизавета Андреевна. Такой глазастый молодой человек прибежал к Савве Борисовичу. Я – сюда, а Савва сейчас ищет Вам адвоката.

– Спасибо вам, – Лиза встала и подошла ко Льву Александровичу. – Вам всем… Я рада… Я рада, что Вы снова тут, и что мы снова… Вы ведь будете по-прежнему заходить к нам, Лев Александрович, ведь так?

– Нет, не так, Елизавета Андреевна, – со вздохом ответил Борцов, но протянул ей обе ладони открытыми, и она положила кисти своих рук сверху, а он чуть сжал их. – Я, знаете ли, уезжаю. В Москву.

– Надолго? – в голосе Лизы прозвучала тревога, а в сердце Льва Александровича от этого что-то затрепыхалось. – А как же Ваша служба?

– С ней покончено, – улыбнулся архитектор. – Получил полный расчет, свободен. Вы расстроились, Лиза?

– Да, – Лиза опустила глаза. – Мне будет не хватать разговоров и прогулок с Вами. Обещайте хотя бы писать нам с папой. Хорошо?

– Хорошо.

Лев Александрович ушел, на душе его прояснилось. А Лиза не успела разобраться, что именно творится у нее внутри, потому что в дверь снова настойчиво стучали.

– Да что ж за день-то такой! – шипела Егоровна, оттирая Лизу с прохода и отворяя входную дверь.

На пороге стоял казенный курьер, он вручил Лизе запечатанный сургучной печатью пакет на имя Полетаева. Оставшись одна, Лиза не удержалась и вскрыла послание. У папы – сердце, мало ли чем там, внутри конверта. Если она будет знать, то сможет сообщить папе новости как-то мягче, подготовить его к новым неожиданностям.