Девятая квартира в антресолях - 2

Как стремительно может все изменяться в жизни. Вот, только несколько дней разделяют Лизу, тоскливо глядящую в окно и Лизу, которая едет по своему нарядному городу, вместе с папой, счастливая и почти излечившаяся от своей неудачной любви. Нет-нет, да все-таки заскребет у нее на душе, вспомнится, какой бывала она тогда, собираясь на свидания, каким радужным представлялось ей будущее. Париж. Венсенский лес. Молодая жена. И нет прежнего света внутри, но все уже не так безысходно, как казалось всего неделю назад. И Митя нашелся! И дома снова все ладно! И в городе торжество!

– Папа! – говорила накануне вечером Лиза. – Я так благодарна нашему государю, я так люблю его, папа, еще больше, чем всегда.

– Лизонька, – отец и был похож на себя прежнего, и стал совсем другим в чем-то неуловимом. – Ты, конечно, должна бывать на праздниках чаще. Я думаю, мы это наверстаем.

– Я не только за праздник ему благодарна, папа! – смеялась Лиза. – Как ты не понимаешь! Ведь ты вернулся!

– Ты считаешь, что я приехал из-за визита императорской четы, дочка? – Полетаев отложил газету в сторону и теперь внимательно смотрел дочери в лицо, тон его был спокоен, а доводы серьезны. – Если что и повлияло на мое решение вернуться, так это исключительно состояние души моей. Поверь. Внешние обстоятельства, даже такой важности и редкости, вовсе не имели никакого значения в моем давешнем состоянии. Не буду грешить, говоря, что никто из людей, их слов, действий и поступков не повлиял на осознание мной всего со мной происходящего. Нет. Но, тогда за мое сегодняшнее прибытие, дочка, ты скорей должна благодарить одну даму.

– Что за дама, папа? Ты там завел знакомства?

– Завел, дочь. А дама довольно неприятная. С характером жестоким и удивительным умением портить жизнь близким. Она даже как-то расцарапала мне лицо. Я очень благодарен ей!

– Ты шутишь, папа? – Лиза нерешительно улыбнулась уголком рта.

– Нет, Лиза, вовсе не шучу. Мы обо всем поговорим с тобой чуть позже, давай не будем в первый вечер и сразу о тяжелом. А благодаря той женщине, я многое понял про свою жизнь.

– Почему о тяжелом, папа? – Лиза потупила взор, понимая, что снова всплыли воспоминания о ее проступке. – Неужели, я так осложнила твою жизнь, что…

– Нет-нет, Лизонька! – перебил ее Андрей Григорьевич. – Вот я и не хотел сегодня заводить эту тему, потому что разговор на ходу только ранит, а на обстоятельную беседу мне сейчас не собраться. Да и не время. Я хочу пока насладиться тем, чего сам лишил себя на долгий срок. Давай пить чай и ни о чем плохом не думать. Могу только сказать, что я во многом виноват перед тобой, девочка моя. Прости меня, дорогая.

– Ты, папа? – Лиза почувствовала, что сейчас заплачет. – Что ты, папа!

– Ну, вот, я же говорил, – вздохнул Полетаев. – Давай отложим это на потом, дочь? Расскажи лучше про себя. А то ты все про Митю, да про Наталью Гавриловну. Рад за них. Как ты-то тут живешь-поживаешь?

– Поживаю, папа, – Лиза стряхнула рукой непрошенную слезинку и улыбнулась. – Про кого же мне еще говорить, если я только вернулась из Лугового? Могу еще про Гаврилу Игнатьевича рассказать. Ох, и досталось же Мите!

– Ну, это известный воспитатель! – захохотал Андрей Григорьевич. – А все-таки сама? Как ты сама тут? С Егоровной ладили? Музыкой занималась?

– Ой, папа! – встрепенулась Лиза. – Я ж с тобой вовсе все позабыла! Я же на званый вечер сегодня была приглашена. Да уж теперь поздно.

– К кому, Лизонька?

– Помнишь даму на пикнике, вы все беседовали с ней? Удальцова?

– Как же, как же!

– Так ее племянница Таня меня звала музицировать, мы в одном классе учились.

– А! Это дочка генерала Горбатова? – припомнил Андрей Григорьевич. – Видал его на ваших экзаменах. Ну, ничего, дочь. Я сам отпишусь Гликерии Ивановне, а то неудобно просто взять и не прийти. Ты не переживай.

– Папа! – Лиза смотрела на отца в кресле, на стопку газет, на мягкий свет от абажура и не верила своим глазам. – Но как же так все сразу, папа? И ты, и Митя, еще и император завтра приезжает! Ты отпустишь меня посмотреть, как они ехать будут?

– Давай сделаем лучше, дочка, – Полетаев прикидывал возможности. – Если встанем пораньше, то едем-ка мы с тобой прямо на Выставку? Ты тоже там служишь, нас должны пустить, пока охрану везде не расставят. А там, может оказия, какая и выйдет поближе тебе все показать, а?

– Да, папа, без тебя тут документы разные присылали. От учредителей съезда, от союза промышленников, от Кустарного отделения Выставки. Посмотри у себя на столе. Я то, что просили, нашла у тебя в бумагах, отпечатала и отослала. А вот на приглашения уж сам отвечай.

– Ты, моя умница! Ну, так теперь непременно надо туда ехать! Явиться завтра пораньше. А, если не выйдет завтра, то еще три дня будет, найдем способ. Обещаю!