Девятнадцать минут

Джордан МакАфи сидел рядом со своим клиентом, одетым в оранжевую тюремную одежду и наручники, который делал все возможное, чтобы не смотреть в глаза Алекс, пока та читала обвинение.

– Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили убийство первой степени. Согласно статье 631, пункт 1-а, это значит, что вы умышленно убили другого человека, а именно Джастина Фридмана…

– Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили убийство первой степени. Согласно статье 631, пункт 1-а, это значит, что вы умышленно убили другого человека, а именно Кристофера МакФи.

– Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили убийство первой степени. Согласно статье 631, пункт 1-а, это значит, что вы умышленно убили другого человека, а именно Грейс Мурто.

Когда Алекс зачитывала этот пункт, женщина с фотографией встала. Она перегнулась через ограждение, оказавшись между Питером Хьютоном и его адвокатом, при этом так сильно хлопнув портретом, что треснуло стекло в рамке.

– Ты ее помнишь? – закричала она полным боли голосом. – Ты помнишь Грейс?

МакАфи резко обернулся. Питер опустил голову, впившись взглядом в стол перед собой.

Алекс уже случалось иметь дело с публичными выступлениями в зале суда, но она не могла вспомнить, чтобы от этого у нее перехватывало дыхание. Боль этой матери, казалось, заполнила всепространство зала суда, накалила чувства остальных присутствующих до предела.

Ее руки начали дрожать, и она сунула их под стол, чтобы никто этого не заметил.

– Мэм, – сказала Алекс. – Мне придется попросить вас сесть на место…

– Ты смотрел ей в глаза, когда стрелял в нее, ублюдок? «Смотрел ли?» – подумала Алекс.

– Ваша честь! – выкрикнул МакАфи.

Способность Алекс сохранять объективность во время слушания этого дела уже подвергалась сомнению со стороны обвинения. Поскольку она не должна была отчитываться ни перед кем о своих решениях, то просто сказала адвокатам, что для нее не представляет сложности разделять личное и профессиональное отношение к делу. Ей казалось, что главное – это воспринимать Джози не как свою дочь, а как одну из нескольких сотен пострадавших во время выстрелов. Она не понимала, что на самом деле будет рассматривать себя не как судью, а как одну из матерей.

«Ты справишься, – сказала она себе. – Просто вспомни, зачем ты здесь».

– Охрана, – тихо произнесла Алекс, и два огромных пристава схватили женщину под локти и повели ее из зала суда.

– Ты будешь гореть в аду! – кричала женщина, а телекамеры провожали ее взглядами объективов вдоль прохода.

Алекс же на нее не смотрела. Она не отрывала глаз от Питера Хьютона, пока внимание его адвоката было отвлечено.

– Мистер МакАфи, – позвала она.

– Да, Ваша честь?

– Пожалуйста, попросите вашего клиента положить руки на стол.

– Простите, госпожа судья, но мне кажется, к нему и так предвзято…

– Делайте, что вам говорят, господин адвокат.

МакАфи кивнул Питеру, который вытянул руки в наручниках вперед и разжал кулаки. На ладони Питера поблескивал осколок разбитой фоторамки. Побледневший адвокат забрал кусок стекла.

– Спасибо, Ваша честь, – пробормотал он.

– Не за что. – Алекс обвела взглядом зал и прокашлялась. – Я надеюсь, что таких вспышек больше не будет, иначе я буду вынуждена удалить зрителей с процесса.

Она продолжала зачитывать пункты обвинения. В зале суда было так тихо, что можно было услышать, как разбиваются сердца, как порхает под потолком надежда.

– Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили убийство первой степени. Согласно статье 631, пункт 1-а, это значит, что вы умышленно убили другого человека, а именно Мадлен Шоу. Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили убийство первой степени. Согласно статье 631, пункт 1-а, это значит, что вы умышленно убили другого человека, а именно Эдварда МакКейба.

– Вы обвиняетесь в том, что 6 марта 2007 года совершили попытку убийства первой степени. Согласно статье 630, пункт 1-а, это значит, что вы совершили действия, способные привести к убийству первой степени, а именно стреляли в Эмму Алексис.

– Вы обвиняетесь в том, что пронесли огнестрельное оружие на территорию школы.

– В хранении взрывных устройств.

– В незаконном использовании взрывных устройств.

– В покупке краденого, а именно огнестрельного оружия.

Когда Алекс закончила читать, ее голос охрип.

– Мистер МакАфи, – обратилась она. – Каким будет заявление вашего клиента?

– Невиновен по всем пунктам, Ваша честь.

По залу суда прокатился рокот голосов, как всегда бывает, когда заявляют о своей невиновности, и что всегда приводило Алекс в недоумение: а что еще должен был говорить обвиняемый? Что он виновен?

– Исходя из серьезности обвинений, согласно закону вам отказано в праве на освобождение под залог. Вы остаетесь в заключении.