Девятые Звездные войны

— Знаете, капитан, я что-то не в настроении...

— Так зачем они вступали в Легион, Уоррен?

— Чтобы... забыть,— раздражительно ответил Пис.— Это общеизвестно, но я не вижу...

— А в наше время, Уоррен, в наше время, что толкает людей в Космический Легион?

— То же самое! Но мне-то нечего забывать!

— Верно, нечего!— довольный, что ему удалось довести свою мысль до собеседника, сказал капитан.— Ты уже забыл!

У Писа отвисла челюсть.

— Но это же бессмыслица! ЧТО я забыл?

— Если я скажу тебе, то все испорчу,— рассудительно ответил капитан.— К тому же, я просто-напросто не знаю, что было у тебя на уме, когда ты явился сюда полчаса назад. Легион не лезет в частную жизнь своих людей. Мы не задаем вопросов, мы просто цепляем тебя к машине и... трах!., все ушло в прошлое!

— Трах?

— Ага, трах! И непосильного груза как не бывало! Никакого чувства вины, никакого стыда!

— Я...— Пис пошарил в глубинах памяти и обнаружил, что не помнит, как явился на призывной пункт. Хуже того, он не помнил вообще ничего о своей прошлой жизни! Как будто его создали в операционной всего несколько минут назад!

— Что вы со мной сделали?— пробормотал он, ощупывая кончиками пальцев голову, Словно она была воздушным шариком, готовым лопнуть при неосторожном прикосновении.— Я ничего не помню! Где я жил? Что делал? Ничего не...

Виджет недоуменно поднял брови.

— Странно... Мы привыкли, что машина стирает из памяти последний день, от силы два... а потом убирает только специфические воспоминания... Должно быть, ты крепкий орешек, если не помнишь НИЧЕГО!

Значит... все, что ты делал в жизни — преступление!

— Ужасно!— прохрипел Пис.— Я не помню даже... как ее... свою мать!

— Вот это уже лучше,— сказал Виджет и откинулся на спинку кресла. Непонятно откуда в его пухлом лице появились черточки твердости и решительности.

— Знаешь, Уоррен, когда мне приходится обрабатывать в этом кабинете вполне приличных парней, совершивших в жизни одну единственную ошибку, мне становится как-то не по себе. Но с тобой все по-другому, не иначе ты был настоящим чудовищем... Но вдумайся только — тебе не придется смывать вину долгими годами тяжкого солдатского труда. Порадуйся тому, что теперь мы способны лишить человека памяти с помощью электроники, а Легион готов раскрыть тебе свои объятия...

— Довольно!— рыкнул на него Пис, обуреваемый страхом и желанием найти такое тихое местечко, где он может заставить свой мозг мыслить рационально. Он поднялся.

— Мне пора идти.

— Вполне естественное желание,— с улыбкой произнес Виджет,— но есть одна маленькая закавыка...

— Что такое?

Виджет взял со стола лист бледно-голубой бумаги.

— Контракт — он обязывает тебя отслужить в Космическом Легионе тридцать лет.

— Вы прекрасно знаете, что с ним нужно сделать,— ухмыльнулся Пис.— Я не подпишу его.

— Но ты уже подписал его! До того, как тобой занялась машина!

— Ничего я не подписывал!— Пис энергично замотал головой.— Во что вы меня втягиваете? Допустим, я ничего не помню о себе, но существует нечто такое, что я знаю совершенно твердо, а именно: я никогда, ни при каких обстоятельствах не подпишу ничего подобного, так что вы можете засунуть этот контракт себе в за...

Тут он замолк, потому что Виджет нажал какую-то кнопочку на вделанной в угол панели, и задняя стена кабинета превратилась в экран, а на нем появился высокий молодой человек с кукольно-розовой физиономией, широким ртом, голубыми глазами и светлыми, по модному выстриженными на темени волосами. Пис долго вглядывался в изображение, прежде чем набрался смелости признать в этом молодом человеке себя. Но себя — воплощение отчаяния. Глаза — тусклы и задумчивы, уголки рта опустились, а вся поникшая фигура и общий вид побитой собаки свидетельствовали о том, что дух его сломлен под грузом невообразимой тяжести.

Пис увидел, что его изображение рухнуло в кресло, взяло карандаш и подписало ту самую, несомненно, бумагу, которую сейчас с триумфальным видом держал Виджет. Появилась Флоренс, техсестра, и увела безразличного ко всему Писа, как служитель зоопарка уводит больного шимпанзе. Изображение на экране померкло и исчезло.

— Ну как, понравилось?— Виджет прикрыл рот ладонью и протяжно хрюкнул.

— Здорово! Да я сегодня без снотворного не усну! Можно посмотреть?— попросил Пис, протягивая руку за бумагой.

— Конечно!

Когда Виджет передавал контракт Пису, во взоре его появился блеск любопытства, словно он что-то предвкушал.

— Благодарю вас.

Пису понадобился один-единственный взгляд на контракт, чтобы убедиться, что он действительно подписан его рукой и отпечатан не на пластике, а на обычной бумаге. Довольно улыбаясь, он театральным жестом поднял его и приготовился разорвать пополам.

— Не рвать!— рявкнул Виджет, и странно, хотя в голове его звучала команда, он не сделал ни малейшей попытки отобрать документ у бунтовщика. Блеск в его глазах засиял с новой силой.

Пис презрительно фыркнул, но тут мозг его пронзила боль, к горлу подступила тошнота, а пальцы отказались двигаться.

Виджет указал пальцем на стол.

— Клади сюда!