Девятый Аркан

Мирела меня переодела в национальный костюм, платье положила в пакет и в буквальном смысле вытолкала за дверь, сославшись на дела. Видно, она включила какой-то свой цыганский гипноз, потому что последние минут десять я не запомнила. Очнулась я уже на улице. Она была пуста. Шествие прошло, народ разошелся, о празднике напоминали только украшенные цветами и шалями балконы.

«Где же теперь искать маму и всех остальных? Откуда она могла знать про меня и тем более про мамину свадьбу?» — пыталась я оправдать только что виденные мной чудеса ясновидения. — Хотя мама у меня очень контактная женщина. Могла в этом магазине рассказать, что у нее есть дочь с разными глазами, и про свадьбу тоже похвалиться. Нет, что я несу полную чушь. А магия, карты, колдовство… она и про это ведь знала. Мама, конечно, контактная, но не настолько…»

С противоположной стороны улицы на меня смотрела девушка в испанском народном костюме. В одной руке она держала пакет, в другой коробку.

«Боже, это же я!»

Перейдя на другую сторону, я с интересом уставилась в витрину, разглядывая свое отражение.

На мне была белая блузка с коротким рукавом, сверху красный жилет с декоративной вышивкой, длинная юбка из ткани с вертикальными зелеными полосами, из-под нее виднелась нижняя юбка, отделанная воланами и вышивкой. Голова была покрыта платком, а образ довершала пикантная шляпка в цвет полос на юбке.

Как же я была хороша в этом наряде! Семену Петровичу точно бы понравилась, в нем я выглядела намного выразительнее, чем в русском сарафане. Тут же мысли мои опять переключились на Влада, мол, его бы я точно сразила наповал, жалко, что он меня сейчас не видит.

Тем не менее надо было опять идти искать дом Казимиро. Я постаралась запомнить улицу и вывеску на магазине, чтобы вернуться и расплатиться с Мирелой.

Тут около меня образовалась туристическая группа.

— Осторожность придумали трусы — видимо, решили жители городка Гарачико, когда строили свои дома на берегу моря в расщелине, — услышала я первую фразу гида на чисто русском языке, — это самое несчастливое место на Тенерифе…

«Вот уж и совсем не так, — воспротивилась я про себя, — это чудесное место, ведь здесь совершаются самые настоящие чудеса, я-то знаю! Вот только что одно из них со мной и случилось».

— Вообще, здесь жили очень богатые люди — морской порт, оживленная торговля, ловля рыбы. Море щедро одаривало жителей, но и отбирало, подмывало волнами, разрушало берег, — продолжал гид, медленно двигаясь вдоль улицы.

Я не нашла ничего уместнее в этой ситуации, чем присоединиться к нашим туристам.

— В 1646 году на город обрушился оползень и разрушил его, погибли люди.

— Никто не погиб, у вас неверные данные, — зачем-то встряла я.

Группа дружно замерла, и все повернули на меня свои удивленные лица. Гид скривился.

Туристы же, увидев меня в национальном костюме, сразу прониклись доверием.

— После этого морские ворота переместились в другой город, а Гарачико постепенно отстроился заново и превратился в маленький сонный городок, который теперь напоминает о людской самонадеянности. А теперь давайте спустимся на набережную к океану, — пригласил гид, и все посеменили за ним. Я следовала за ними, но чуть в отдалении.

Гид, молодой человек в модных солнечных очках и в бейсболке, отделился от них и подождал меня.

— Девушка, а зачем вы за нами идете, вы же не из нашей группы.

— А вам что, жалко? Может, мне в ту же сторону, что и вашей группе.

— Идите, но не встревайте больше со своими историческими правками, хорошо?

— А что, я роняю ваш авторитет своими, как вы выразились, правками?

— Не люблю туристов-всезнаек! Вы так разодеты в честь ромерии, вот и идите на праздник, что зря с нами таскаться, тем более вы и так все знаете, как я погляжу.

— А вы, я погляжу, не так уж и любезны, — совсем обидевшись, ответила я, развернулась и поспешила уйти от неприятного типа.

Далее я бродила по опустевшим и каким-то совсем безлюдным улочкам, выглядели они как осиротевшие дети. После веселого, шумного праздника они казались грустными, загрустила и я.

От жары и выпитого вина начинала болеть голова, волосы взмокли под платком, шляпка съехала набок, ногу натерла левая босоножка, более я не казалась себе привлекательной.

Я вспомнила, как в Москве, стараясь доказать Виктории, что многое могу, я вызывала дождь. И ведь у меня почти получилось, хоть и в другом варианте. Мысль о дожде я оставила в покое, потому что облегчение от жары он бы безусловно принес, но никаким образом не приблизил бы меня к дому. А мне хотелось как можно быстрее там оказаться, снять с себя эти юбки и лечь на диван, сладко вытянув ноги.

Вместо этого я села на лавочку, сняла обувь и закрыла глаза. Я представила, что подъезжает такси. Водитель открывает мне дверь, я проникаю в прохладный салон, где работает кондиционер, и он, ничего не спрашивая, везет меня прямо домой.

Перед глазами тут же возникла бабушкина колода карт и расклад: Королева Мечей, Колесница и Четверка Посохов. Он всплыл неожиданно, но как само собой разумеющееся.

Рука непроизвольно потянулась к коробочке, которую мне подарила Мирела.