Девятый Аркан

Забежав в вагончик, я умылась, немного пришла в себя от пережитого страха и глянула в зеркало. Два передних зуба были выбиты под корень, один болтался, другой сломался наполовину. Итого я лишилась четырех зубов сразу.

Больше всего мне хотелось, чтобы здесь оказался Влад, который бы обнял меня и искренне мне посочувствовал и пожалел.

Дверь открылась, и на пороге возник Семен.

— Феня, а ты знаешь, кто сказал легендарную фразу: «Искусство требует жертв»?

Похоже, что при падении я все же ударилась головой и что-то у меня там перемешалось, потому что я молниеносно дала ответ: «Пушкин!»

— Почему Пушкин? При чем здесь Пушкин? — удивился Семен.

— Что вам от меня надо, господин режиссер? Мне и самой сейчас не до Пушкина!

— Черт с ним, с Пушкиным! Не нервничай. Я уже позвонил Владу, поведал о нашем ЧП, он едет, скоро будет здесь.

— Зачем? Зачем вы его вызвали?

— Я его не вызывал, просто позвонил, он сам подорвался как сумасшедший. Орал на меня, что я за тобой не уследил. А как я услежу за всем, мне все-таки надо кино хоть иногда снимать. Чего тебя понесло-то на этого коня?

— Познакомиться хотела поближе.

— А на какой черт тебе с ним знакомиться?

— Чтобы в кадре я была более убедительная, так девушка с дредами сказала.

— С ума сойти. Да тут одни советчики собрались, как я погляжу. Ты на лошади-то вообще ездить умеешь?

— Нет, — наконец честно призналась я.

— А ты хоть понимаешь, дурья твоя башка, слава богу, что закончилось все только потерей зубов, а не сломанной шеей? Могло бы быть и хуже, если бы ты на нем поскакала не умеючи, костей так можно и не собрать…

Не согласиться с ним было трудно. Действительно, страшно подумать, что было бы, если бы я на полном ходу с коня грохнулась.

Значит, это опять знак предостережения от чего-то более опасного. Вот тебе и сбитый насмерть голубь, предупреждающий знак о ДТП. А что? Чем конь — не транспортное средство? А мое падение — не авария?

«Похоже, надо срочно ставить на себя защиту», — подумала я.

— Так, — возобновил разговор Семен Петрович, — такая «красивая» ты мне на съемочной площадке не нужна. Даю тебе неделю отпуска, за это время, надеюсь, успеешь вставить новые зубы.

Видя мой расстроенный вид, Семен добавил:

— Феня, у Влада один протезист есть, он тебе за три дня сделает лучше, чем было! Все, пошел я «арбайтен», а ты дождись Влада — и домой, зализывать раны.

— Семен Петрович, а кто сказал эту фразу, что искусство требует жертв?

— Станиславский, конечно же, великий Константин Сергеевич.

Влад приехал скоро, так скоро, что я не успела даже позвонить Вике и маме, чтобы пожаловаться им на свою беду.

— Фенечка, смотри, я хожу уже без костылей! — входя в вагончик, похвастался он.

— Действительно!

Я обняла его.

— Ты молодчина, идешь на поправку семимильными шагами.

Он поцеловал меня в щеку и, заглядывая в рот, сказал:

— Ну-ка, покажи размеры бедствия?

Я улыбнулась. Влад расхохотался. Я вначале подумала обидеться на него, но потом раздумала и начала хохотать вместе с ним. А когда мы всей киносъемочной группой раз десять посмотрели отснятый материал моего полного «конного» фиаско, смеялись все до боли в животах, потому что, действительно, так сыграть невозможно… будь ты сама Ермолова.

Глава 31 Стоматология

Вечером этого же дня, предварительно изучив мистическую литературу, я поехала к маме на квартиру делать ритуальную защиту.

В книге из всего предлагаемого многообразия ритуалов я выбрала для себя стихийную защиту. В процессе установки такой защиты личные энергии человека начинают гармонизировать с энергиями окружающего мира, которые и становятся его защитой.

Подготовка к ритуалу заняла у меня много времени. Я делала все очень медленно. Достала из сумки привезенные атрибуты: минеральную воду, большую, толстую красную свечу, землю, свою фотографию в полной рост, соль, ладан, четыре чаши, которые чудесным образом нашлись у Влада. В одну налила воду, в другую насыпала землю, в третью поставила свечу, в четвертую положила ладан. Очертив свою фотографию квадратом из соли, по углам его я расставила чаши, включила тихую музыку и закрыла глаза. Далее требовалось активизировать стихии, расшатать, пробудить их энергетику.

Я пересыпала землю сквозь пальцы, воду мешала по часовой стрелке, зажгла свечу и подожгла ладан. Наконец я почувствовала, что пришло время читать заклинание.

Одну ладонь я поставила над чашей с землей, другую над своей фотографией.

— О, великая Мать Земля, мощь твоя под ногами моими, так будь опорой моей и поныне.

Наступила очередь огня.

— О, великий Огонь, силу свою раскрой. Для защиты тебя призвала, чтобы сберег ото зла.

Правую руку я перенесла к чаше с водой, левую продолжала держать над фотографией.

— О, великая Вода, пусть верой и правдой послужит мне защита твоя.

Настала очередь воздуха.

— О, Ветер великий, король небес, не поскупись мне верный ветер в подмогу отправить.

После этого я начала водить руками против часовой стрелки над всеми четырьмя стихиями, приговаривая: