Девятый для Алисы

— А по повод ног, знаешь еще что, кроме ванной с солью, можно сделать… — начал Миша, но его прервал телефонный звонок. Они бросили одновременные взгляды на телефон Алисы, лежащий на столе. Она не смогла сдержать недовольной гримасы. А выражения лица Михаила она не успела разглядеть, Миша резко обернулся и перехватил за локоть проходившую мимо официантку. Алиса еще успела услышать, пока принимала звонок: «Счет принеси, пожалуйста».

— Ну ты где там? — раздался в трубке недовольный голос Владимира. — За это время Змею Горынычу можно на все три башки шлемов накупить.

— Я уже возвращаюсь, — у Алисы не нашлось сил, чтобы ответить иначе. А ответ вышел сухой и короткий.

— Ну давай, — так же коротко ответил Владимир и отключился.

Когда Алиса положила телефон на стол, им уже принесли счет.

Больше они не сказали в кафе друг другу ни слова. Заговорили они только уже снаружи. На улочках толпа заметно поредела — люди расходились по номерам отелей, по кафе и ресторанам или даже клубам — были тут и ночные клубы.

— Я провожу тебя до гостиницы, — как-то неловко произнес вдруг Миша.

— Не надо, — так же неловко ответила Алиса. Ей нужно было это время в одиночестве, чтобы прийти в себя. Стереть с лица идиотскую мечтательную улыбку. Вернуться к той себе, прежней — к которой совершенно не хотелось возвращаться. Но выбора у нее нет.

— Хорошо, — не стал спорить Михаил. — Держи, — вручил ей коробку со шлемом. — До завтра, Алис.

— До завтра, Миша.

Самым неуместным в этой ситуации было захлестнувшее ее вдруг желание податься вперед и коснуться губами щеки. И проверить — насколько колючая его борода. Вместо этого Алиса резко развернулась и быстро пошла в сторону своей гостиницы.

***

— Ну что, поедем сегодня наверх?

— На самый-самый верх? — Алиса задрала голову.

— Именно туда.

Она повернула лицо к Михаилу. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза.

— Поехали!

Ехать в кабинке фуникулера оказалось нестрашно — страшно было садиться в двигающуюся кабинку. Если бы еще надо было сноуборд пристраивать — Алиса бы точно не успела. А вот Миша в одно движение сунул обе доски в специальный отсек для снаряжения снаружи кабинки и даже успел Алису за локоть придержать, когда она на входе споткнулась. А потом она снова прилипла к стеклу кабинки и смотрела. Чем выше они поднимались, тем удивительнее открывались виды. Если горы завораживали Алису, когда она смотрела на них снизу, то сейчас, поднимаясь все выше и выше, не сравниваясь ними, но все же немного приближаясь — у нее просто захватывало дух. А когда она все-таки оторвалась от стекла и посмотрела на Мишу, по его глазам она увидела — он понимает. Он все понимает. И ее детский восторг, и то, как захватывает дух и не хватает слов. Понимает и даже, наверное, разделяет.

— Красиво, правда? — почему-то шепотом спросила Алиса, хотя в кабинке они были вдвоем.

— Красиво, — серьезно согласился Михаил. — Знаешь, когда видишь это каждый день, поневоле привыкаешь. Но… В общем, спасибо, что напомнила. Смотри, — он подвинулся почти вплотную к Алисе, — вон там, там, видишь? Про эту вершину есть интересная местная легенда — про трех братьев и сестру.

Алиса слушала легенду, а сама гадала — коснется ли ее Мишина рука, когда он, сидя так близко, активно жестикулировал. Алиса каталась уже довольно уверенно, и теперь Михаил не прикасался к ней столько, сколько в первые занятия. Алиса об это сожалела.

***

Ее восторг резко померк, когда они выгрузились из фуникулера и подошли к началу линии спуска. Точнее, одной из трасс, что прорезали вершину. Гостиничный комплекс, кафе, рестораны, прокаты, все, что было у основания горы — все это казалось отсюда не больше, чем россыпь спичечных коробков.

— Миша…

— Что?

— Кажется, я боюсь высоты…

Он рассмеялся. А потом внимательнее посмотрел в ее лицо — и стал серьезным.

— Так. Не паникуй.

— Миша… — Алиса его не слушала. Она смотрела туда — вперед и вниз. — А мы что… вот прямо туда… вниз… сами?..

— Конечно, сами. Ножками, ножками.

— Нет, я не смогу.

— Да ну, Алиса, престань.

Вместо ответа Алиса вдруг шагнула к Михаилу и прижалась к нему.

— Я не смогу! Мне страшно.

Она и в самом деле испугалась. Миша обнял ее за спину и почувствовал дрожь. Он на несколько секунд прикрыл глаза и попытался вспомнить свой первый спуск с вершины. И не смог. И что такое чувство страха и беспомощности — он не знал. Но сам факт того, что Алисе страшно — он понимал. Тихонько погладил по спине, по плечу.

— Алис, не бойся. Все будет в порядке. Ты вполне способна спуститься сама. Я буду рядом.

Она посопела ему в куртку. И даже сквозь куртку Миша чувствовал ее руки на своей пояснице. И это было невероятно приятно.

— Будешь рядом? Всегда? Точнее, весь спуск?

— Весь спуск буду рядом. Руку протянешь — и коснешься. Упадешь — помогу встать. Все. Будет. Хорошо. Веришь мне?

Она подняла лицо от его куртки, и Миша ослеп от яркости отливающих синевой ее глаз. Словно здесь, чуть ближе к небу, ее глаза стали еще ярче. А она — еще красивее. Только молчала.