Девятый герцог Империи

— Что, топаем отсюда? — проформы ради поинтересовался я, успев за время деятельности Кейтлин не только осмотреться, но и обшарить тела подручных мастера Тариоха на наличие магических предметов, коих, к сожалению, обнаружилось совсем немного. И сунул свою изрядно замызганную кровью добычу в руки Гэлу. Что тому пришлось не слишком-то по душе, судя по его моментально позеленевшей роже.

— Да, идем, — кивнула Кейтлин. — Здесь нам больше нечего делать.

Спорить с этим, понятно, никто не стал, и мы двинулись вслед за медленно ползущим по дороге обозом. Разбираться с другими делами, ждущими нас в паре миль отсюда. И какими делами…

Нет, привести в чувство и освободить от цепей погруженных в беспробудный сон невольников темных не составило никакого труда. Достаточно быстро справились со всем этим. А вот успокоить затем уже не чаявших спастись людей оказалось изрядной проблемой… Насилу отбились от благодарной толпы. После чего отбивать пришлось уже наших пленных, что так и висели в воздушной сфере над дорогой. Освобожденный нами люд откуда-то столько камней и палок нашел… Хорошо еще, что мастер Тариох лежал в фургоне и его не заметили, а то бы точно порвали.

Там на дороге нам пришлось остаться на ночевку. Пока угомонили выражающих буйную радость людей, пока накормили их нормально, пока распределили по фургонам и повозкам детей да самых изможденных из бывших невольников… уж и вечереть начало.

Только на следующее утро продолжил свой путь наш изрядно увеличившийся за счет имущества темных обоз. Хотя уже и не с прежней скоростью, по причине того что наше неожиданное пополнение было довольно-таки измотано выпавшими мытарствами.

* * *

Когда уже показались ворота Римхола, выяснилось, что нас там с нетерпением поджидает целая толпа встречающих. И откуда столько набежало?.. Ведь отправленный мной рано поутру Гэл с парой наемников не имел задачи просвещать о нашем скором приезде весь город. Мой оруженосец должен был лишь известить отца-предстоятеля Мортиса о плененном нами темном маге и нескольких его приспешниках да передать Большому повеление хозяйки города о незамедлительном закрытии Римхола на выезд и ее же указание тьерре Флемет Рубек приготовить все для размещения полутора сотен бывших невольников. И всего-то. Тем не менее, помимо всех представителей ордена «Карающей длани Создателя», включая ученика главного инквизитора, у городских стен нас ожидали: Большой с двумя дюжинами стражников, Вельд с парой десятков наемников, Флем с неподдающимся подсчету количеством помощников из младших магистратских служащих и послушниц ордена «Милосердной Эльке», Скиттер-младший с гвардейцами дома ди Мэнс. Ну и сам чрезвычайно довольный собой Гэлан конечно же.

Впрочем, вскоре выяснилось, что это были еще не все встречающие… Едва я на пару с Кейтлин, вырвавшись на последних сотнях ярдов пути в голову отряда, успел спешиться у ворот, как из толпы вылетел стремительный бело-сине-золотистый вихрь и бросился мне на шею! Я и опомниться не успел, не то что что-нибудь предпринять, как был расцелован и крепко-крепко обнят!

— Кэрридан! — счастливо произнесла сияющая Энжель, чуть отстраняясь и во все глаза глядя на меня.

— Я тоже очень рад тебя видеть, Энж, — растроганно произнес я, умиленный до чрезвычайности проявленной златовлаской радостью от нашей встречи. И больше не нашелся чего сказать. Ибо буквально утонул в прекрасных очах своей подопечной, обретших невероятную глубину и насыщенный синий цвет…

Вспомнив спустя какое-то время о том, что мы здесь, мягко говоря, не одни, я аккуратно отстранил от себя девушку. И уже целиком ее оглядел. Давая, таким образом, себе привыкнуть к изменившемуся за время нашего довольно продолжительного отсутствия облику Энжель. Действительно изменившемуся. Виной тому вовсе не избранный ею удивительно красивый наряд. Шелковое платье со свободным белым подолом, с синим корсетным верхом со строгим золотым узором, с подчеркивающим грудь лифом в тон низу, с короткими оборчатыми рукавами двух цветов да со стоячим, под горлышко, высоким воротником, тоже сине-золотым и соединенным с остальными деталями туалета хитросплетением тонких тесемок, отливающих благородным металлом; белоснежные перчатки с желтой каймой, длиной почти до рукавов платья; синие сафьяновые сапожки, носы которых чуть выглядывают из-под кромки подола. И нет в этом облике ни грана фривольности. Даже треугольный вырез декольте совсем скромный и нисколечко не открывает грудь, а лишь дает полюбоваться на ожерелье из нанизанных на золотую нить неведомых синих кристаллов.

Украшений, кстати, в этот раз на Энж предостаточно. Помимо ожерелья были и другие. Под прямой челкой — фероньерка в виде тонкой цепочки, с широко разнесенными друг от друга крупными звездчатыми сапфирами: один соответственно посреди лба и два — у висков; в ушах — серьги с точно такими же камнями; на лифе платья — удерживающая крохотный алый бант брошь, а на голове — тонкая диадема. Все из золота, понятно. Ведь это тот самый комплект, что я не так давно подарил своей подопечной…