Девятый ключ (ЛП)

Джесс выпрямился. Он выглядел очень удивленным. Не так часто я прошу его об услуге.

– Разумеется, querida, – ответил он, и сердце у меня в груди слегка екнуло от ласкового тона, которым призрак всегда произносил это слово. Я даже не знала, что оно значит.

Ну почему я такая убогая?

– Слушай, – сказала я, к сожалению, еще более писклявым голосом, чем обычно, – если я не вернусь к полуночи, можешь дать знать отцу Доминику, что ему, наверное, стоит позвонить в полицию?

Достав другой рюкзак от Кейт Спейд (на этот раз подделку), я принялась складывать в него то, что обычно беру с собой на охоту на привидений. Ну знаете, фонарик, пассатижи, перчатки, стопку десятицентовиков, которые зажимаю в кулаке вместо кастета (его когда-то нашла и конфисковала мама), перцовый баллончик, финку и – ах да! – карандаш. Лучшая замена деревянному колу, которую я смогла придумать. В вампиров я не верю, но верю в подготовку.

– Ты хочешь, чтобы я поговорил со священником?

Джесс, кажется, удивился, и, наверное, не стоило его винить. Я никогда не запрещала ему общаться с отцом Домиником, но и не поощряла его к этому. Никогда не объясняла, почему так упорно не желаю встречи этих двоих – у отца Ди случилась бы закупорка сосудов, узнай он о моих жилищных условиях, – но и не давала Джессу добро на то, чтобы он прогулялся в кабинет отца Доминика.

– Да, – кивнула я, – хочу.

– Но, Сюзанна… – Джесс выглядел сбитым с толку. – Если этот мужчина так опасен, почему ты…

В дверь спальни постучали.

– Сьюзи, – раздался голос мамы, – ты одета?

– Да, мам.

Я схватила сумку, бросила последний умоляющий взгляд на Джесса и поторопилась выйти, стараясь не выпустить Гвоздика, который уже прикончил содержимое тарелки и теперь внимательно исследовал окрестности в поисках новой пищи.

Мама бросила на меня заинтересованный взгляд:

– Все хорошо, Сьюзи? Ты так долго была наверху…

– Да, – заверила я. – Послушай, мам…

– Сьюзи, я не знала, что у вас с этим мальчиком все так серьезно. – Мама взяла меня за руку и потянула вниз по лестнице. – Он такой симпатичный! И такой милый! Как чудесно, что он хочет, чтобы ты поужинала с ним и его отцом.

Интересно, сочла бы она это чудесным, если бы знала про миссис Фиске? Мама проработала журналисткой на телевидении больше двадцати лет. Ее расследования были удостоены парочки национальных премий, и когда она начинала искать работу на Западном побережье, у нее был большой выбор телестудий.

А шестнадцатилетняя альбиноска с ноутбуком и модемом раскопала про Рыжего Бомонта куда больше нее.

Это доказывает, что люди видят только то, что хотят видеть.

– Да, – снова начала я, – насчет мистера Бомонта. Мам, я не слишком…

– А что за история со статьей для школьной газеты? Сьюзи, я не знала, что ты интересуешься журналистикой.

Мама выглядела почти такой же счастливой, как в тот день, когда они с Энди наконец-то поженились. А учитывая, что тогда я впервые видела ее такой – по крайней мере, после смерти отца, – она была очень счастлива.

– Сьюзи, я так тобой горжусь! – воскликнула она. – Ты наконец-то нашла здесь себя. Ты же знаешь, как я волновалась раньше, в Нью-Йорке. Ты вечно влипала в неприятности. Но, похоже, все действительно изменилось… для нас обеих.

Вот тут-то я и должна была сказать: «Послушай, мам. Насчет Рыжего Бомонта. Короче, тип по-любому сомнительный, возможно, вампир. Думаю, можно не продолжать. Можешь передать ему, что у меня мигрень и я не смогу поехать на ужин?»

Но я не сказала. Не смогла. Я помнила взгляд, который послал мне мистер Бомонт. Он собирался все выложить маме. Всю правду. Как я проникла в его дом под фальшивым предлогом, и про сон, который, по моим словам, я видела.

Про то, что я разговариваю с мертвыми.

Нет. Нет, этому не бывать. В моей жизни наконец-то наступил момент, когда мама начала мной гордиться, даже доверять. Словно Нью-Йорк был ужасным ночным кошмаром, от которого мы обе наконец-то проснулись. Здесь, в Калифорнии, я стала популярной. Нормальной. Классной. Той дочерью, которую мама всегда хотела, а не социальным изгоем с вечными проблемами с полицией, которая множество раз привозила меня домой, арестовав за нарушение общественного порядка и границ частной собственности. Мне больше не приходилось дважды в неделю врать психотерапевту. Меня перестали постоянно оставлять после уроков. Я больше не слышала, как мама по ночам плачет в подушку, и не видела, как она тайком принимает валиум после очередной встречи с учителями.

Эй, да если не считать ядовитого дуба, даже моя кожа стала чище! Я стала совершенно другой.

Я глубоко вдохнула и сказала:

– Конечно, мам. Для нас все действительно изменилось.

Глава 13

Он не ел.

Пригласил меня на ужин, а сам к еде даже не притронулся.

Вот Тэд ел. И много.

Ну, с мальчишками всегда так. Взять хотя бы трапезы в доме Аккерманов. Будто живая иллюстрация к повести Джека Лондона. Только вместо Белого Клыка и других собак из упряжки смотришь на Соню, Балбеса и даже Дока, которые уплетают ужин так, словно едят в последний раз.