Девятый легион

Тем временем незнакомка скинула с плеча небольшой вещмешок, бросила его себе под ноги, аккуратно расправила неожиданно лязгнувшую металлом юбку, невольно продемонстрировав собственные ноги в длинных разрезах. Но не голые, а затянутые в какие-то тонкие кожаные то ли штаны, то ли еще какие лосины.

Девушка что-то быстро произнесла на местном языке, обращаясь к Руслану. Тот явно не понял, что от него хотели, да и язык выучил довольно скверно, поэтому ответил лишь кивком в сторону Вяземского.

Девушка повернулась к старлею и вновь что-то быстро произнесла. На этот раз уже Вяземский ничего не понял — то ли в силу быстроты, то лив силу скудного словарного запаса.

— Эм… Повторить? Не понимать, — судя по собственным ощущениям, именно Сергей сейчас разговаривал, как самый что ни на есть туземец.

— Мы ехать? — уже более разборчиво произнесла местная. — Илион.

— Илион… Это есть… хм…место? город? — уточнил Сергей.

— Да, да! Город! — энергично подтвердила девушка. — Илион! Ехать, ехать! Вы везти я Илион? Недалеко!

«Вы отвезете меня в Илион?» — перевел это в более литературную форму Сергей и погрустнел.

Мысленно прикинув карту, старлей предположил, что их пункт назначения вполне мог быть тем самым Илионом, что, в принципе, упрощало задачу… Хотя все-таки ненамного.

Вот тебе и никаких близких контактов с местными… Вот тебе и никаких больше женщин.

Эриксон наградил Сергея многозначительным ироничным взглядом.

— Возможно, — после некоторого раздумья, кивнул Вяземский. — А… Ты есть кто?

— Эрин, — с достоинством приложив ладонь к груди, склонила голову девушка. — Эрин Меркурий. Апостол Эмрис. А ты есть кто?

— Сергей Вяземский… Гхм, офицер российская армия… — и тут старлей сообразил. — Эмрис? Тьма? Бог смерть?

Таких слов в русско-новолатинском допроснике образца 2018 года, основанном на пособии по допросу немецко-фашистских захватчиков образца 1941 года, разумеется, не было. Так что Сергею пришлось, плавя мозг и память, вспомнить как дополнительные материалы по местному языку, так и просто всякие латинские слова.

— Ага, — Эрин все так же по-хозяйски открыла бардачок, пошарилась в нем, обнаружила горсть уставных карамелек, развернула фантик, принюхалась к конфете и немедленно захрустела ею. — Я — жрец богиня тьмы Эмрис.

Данные слова не слишком вязались с образом симпатичной молодой девушки, грызущей конфеты, сидя в машине.

— Почему ты там стоять? — поинтересовалась Эрин. — Садиться, и мы ехать. Илион!

Девушка вежливо подвинулась на сидении, уступая половину места.

Вяземский сдвинул каску на затылок и озадаченно потер лоб.

Творилось определенно нечто странное и непонятное. И вроде бы неопасное… Но все равно странное и непонятное.

Однозначная угроза мобилизовала бы старлея, но вот такое поведение здорово выбивало его из колеи. Конечно, как в некоторой степени параноик, Вяземский не расслаблялся до конца и подозревал, что их бдительность сейчас просто усыпляли…

Однако и вот так вот взять и скрутить девушку или выпнуть ее из машины Сергей не мог. Какой-нибудь боевой офицер так возможно бы и поступил, но весь боевой опыт Вяземского сводился лишь к единственному бою в городе против вторгнувшихся иномирян.

— По-русски понимаешь? — проформы ради поинтересовался у Эрин старлей, собственно говоря, на русском.

Та с любопытством посмотрела на него и с улыбкой ответила, естественно, на новолатыне:

— Не понимаю.

— Хреново, — вздохнул Сергей. — Или не хреново… Какие-то у меня сейчас амбивалентные чувства. Разведка, что думаете?

Конечно, решающее слово в любом случае оставалось за Вяземским, но не спросить мнения хотя бы Руслана и Эриксона он не мог. Потому как, если у этой Эрин будут какие-то нехорошие намерения, то первым под удар попадет именно экипаж командирской машины.

— Хрен его знает, — честно, но не слишком обнадеживающе произнес Руслан.

— А я бы не стал ее опасаться, — высказался Эриксон. — Не знаю почему… Ну, не чувствуется в ней плохого. Черт его знает, чья она там жрица, но выглядит безопасно.

Сергей немного обдумал сложившуюся ситуацию, а затем решительно шагнул к машине и взял гарнитуру рации.

— База, это Князь. Князь вызывает Базу.

— Князь, это База. Почему опять раньше срока? — тон Кравченко был уже откровенно настороженным.

— Экстренная ситуация.

— Я тебя казню, Серега. Четвертую через расстрел. И только не говори, что опять…

— Местные вышли на контакт… — обтекаемо начал Вяземский.

— Местные? А, может — МЕСТНАЯ?

— Так точно.

В ответ — молчание.

— Раненая? — наконец, произнес майор неопределенным тоном.

— Никак нет. Просит подвезти до города. Представилась, как местная жрица.

— Серега, ты обалдел? Она от вида БТРа и от запаха соляры должна шарахаться вернее, чем черт от икон и ладана.

— Но не шарахается.

— А что делает?

— Сидит в «гиене» на переднем месте, — доложил Сергей по принципу «что вижу, то и говорю». — Ест конфеты из бардачка.

— Какие еще, нахрен, конфеты?!

— Карамель «черная смородина».

На этот раз молчание было куда более продолжительным. Заинтересовавшаяся происходящим Эрин прекратила истреблять кондитерский НЗ и начала прислушиваться к разговору.